Дочки-матери - [20]

Марина оказалась совсем молоденькой девушкой, едва ли сильно старше самой Яны, но уже с обручальным кольцом на пальце. И, как вскоре выяснилось, с маленьким ребенком на руках.

– Я свекровь попросила с сыном посидеть, пока мы с вами болтаем, поэтому от дома далеко отойти не могу, вдруг что-то понадобится, – пояснила она, встретившись с Яной в кафе. – А дома разговаривать тоже не хочу. Во-первых, свекровь будет греть уши, а во-вторых, меня после той истории вообще в ежовых рукавицах держат.

– Почему? – не поняла Яна.

– Ну, тогда Егорке, сыну моему, три месяца всего было, а я с девчонками тусить укатила, да еще и едва не погибла. Самое смешное, что тусить меня отпустили официально, я ужасно уставала в то время, весь этот день сурка доводил до истерик. Вот муж и взял выходной, чтобы ему с сыном побыть, а мне развеяться. А когда все случилось, меня начали упрекать, мол, гулена, у нее сын маленький, а она с девками напилась и едва не убилась, ребенка чуть сиротой не оставила. Почему-то в нашей обществе мужчинам можно гулять, когда у них маленькие дети, а женщинам нельзя.

Яна сочувствующе вздохнула.

– Можете рассказать подробнее о том, что произошло? – попросила она.

– Да не вопрос, – Марина пожала плечами, и Яна удивилась, как легко она относится к той аварии, ведь погибла ее подруга. Впрочем, вскоре все стало на свои места. – В тот вечер мы праздновали день рождения Светки Марковой, это моя бывшая одноклассница. Праздновали за городом, Света сняла коттедж на выходные, поэтому почти все собирались оставаться там на несколько дней, но мне нужно было вернуться в город, сами понимаете. Леся Свиридова работала в субботу, поэтому тоже собиралась возвращаться. Мы думали на двоих такси вызвать, но потом узнали, что в город уезжает еще одна из гостий, как раз та Юля. И она на машине, так что может подхватить нас.

– Вы не были знакомы с ней раньше? – уточнила Яна.

– Нет, – Марина мотнула головой. – Это была какая-то Светкина подруга, не из нашей компании, мы на дне рождения первый раз с ней встретились.

– Юля пила перед тем, как сесть за руль?

Марина опустила глаза в чашку с кофе, которую до этого крутила в руках, но потом, видимо, решила, что скрывать нечего, все равно все данные есть в протоколе вскрытия. Самого протокола Яна не видела и не знала, что в нем, но Марина наверняка подумала, что собеседница все знает.

– Немного, – попыталась выгородить она знакомую. – Буквально бокал вина, а на свежем морозном воздухе да под зимний шашлык – это сущая ерунда. По ней и заметно ничего не было.

– И что произошло дальше?

– Ну, мы попрощались со всеми и сели в машину.

– Где сидели вы и где ваша подруга? – сразу решила уточнить Яна. Не то чтобы такие детали были важны, но они позволяли свидетелю сосредоточиться и лучше вспомнить тот день. Яна читала об этом в какой-то книге.

– Я спереди, а Леська сзади, за водительским местом, – с готовностью пояснила Марина. – Пристегнулись, конечно. Мы ведь тоже много не пили, Леське завтра было на работу, а я сына грудью кормила. В общем, мы были трезвые, поверьте. Выехали часов в десять вечера, темно уже, конечно, было. Разговаривали мало. С Юлей мы были почти незнакомы, а с Леськой обсуждать прошедшую вечеринку в присутствии постороннего не хотелось, мы же не знали, что она потом доложит Светке. В общем, молчали, водителя не отвлекали. До города добрались быстро, машин на трассе было уже мало. А потом на мосту машину вдруг занесло, хотя скорость была небольшая, и мы, пробив ограждение, вылетели в реку. Знаете, – Марина передернула плечами и обхватила чашку двумя ладонями, словно переместилась в тот холодный февральский вечер, снова оказалась в ледяной воде и машинально хотела согреться, – я помню каждую секунду нашего падения с моста. Летела и думала, что вот он, мой конец. Умру и не обниму в последний раз Егорку. Пообещала себе тогда, что, если выживу, никогда больше от него не уйду ни на какие гулянки, все эти однообразные дни показались самыми лучшими в жизни. Потом удар о воду – и я на время потеряла сознание. Очнулась, когда ледяная вода начала заливаться в машину. В тот момент холода я не чувствовала, да и страх будто ушел. Я знала одно: мне надо выбраться. Отстегнула ремень, обернулась назад. Леська уже тоже освободилась и пыталась открыть дверь. У нее не получалось. Я перебралась к ней, и мы начали выбивать стекло ногами, но ничего не выходило. Не знаю, как мне пришло в голову, но я выдрала из переднего сиденья подголовник и острым штырем смогла разбить стекло. Вода хлынула в салон, но мы с Леськой смогли выбраться. Всплыли, отдышались и тогда поняли, что Юля осталась внутри. Мы стали звать на помощь, но на улице ночь, дорогая пустая, никто даже не видел нашего падения. Мы нырнули обратно. Машина уже упала на дно, внутри была вода, но Юля еще пыталась выбраться. Мы… – Голос Марины вдруг сорвался, и Яна не удержалась, успокаивающе коснулась ее плеча. – Мы смогли открыть дверь, – продолжила девушка. – Но ремень никак не отстегивался. Мы видели, что Юля сейчас вдохнет воду, но, знаете, паника – плохой помощник. Казалось, мы только сильнее затягиваем ремень. Леська не выдержала, всплыла, а я еще пыталась дергать. Потом рядом оказался какой-то парень. Как раз проезжал по мосту, увидел пробитую ограду и Лесю в воде. Он хотел не расстегнуть ремень, а ослабить его, но тот заблокировался намертво. Тут Юля вдохнула и обмякла. Честно говоря, я после этого сразу всплыла, не смогла на это смотреть. Тот парень еще пытался ее вытащить, но… – Марина развела руками. – В общем, Юлю вытащили уже спасатели, когда разрезали ремень, врачи не смогли ее откачать. Знаете, что самое странное? Мне потом Светка говорила, что ей родственники Юли сказали, что ремень этот легко отстегнулся, когда им машину отдали.