Дочери медного короля - [11]

10

В десять часов они вышли на университетскую лужайку, звеневшую от веселых криков студентов. Три девушки, облаченные в причудливую форму, прошли мимо. Первая била деревянной поварешкой по металлическому котлу, как по барабану, две другие несли плакат с объявлением праздничной иллюминации в честь завтрашнего бейсбольного матча.

— Бок все еще болит? — робко спросила Дороти.

— Немного.

— Это часто бывает?

— Нет! Успокойся, ты выходишь замуж не за инвалида.

— В котором часу мы будем регистрироваться? — спросила она, сжимая его руку.

— Около четырех.

— А это не поздно?

— Почему ты так думаешь?

— На это требуется время, а в пять часов учреждения уже закрываются.

— Нет, это очень быстро. Нам придется только заполнить карточки, а потом уже все проще простого.

— Я захвачу с собой свидетельство о рождении, чтобы доказать, что мне больше восемнадцати.

— Правильно.

Она вдруг повернула к нему серьезное, покрасневшее от угрызений совести лицо. («Совсем врать не умеет», — подумал он.)

— Ты очень огорчен тем, что это средство не подействовало?

— Нисколько. Я предложил еще одну попытку только в твоих интересах.

Она покраснела еще сильнее. Он отвернулся. Даже ему стало не по себе от подобного простодушия. Когда он снова взглянул на нее, к ней уже возвратилось радостное настроение.

— Хватит с меня! Я больше сегодня не пойду на занятия.

— Я тоже! Пропустим лекции и останемся вместе.

— На весь день? Невозможно, милый, мне нужно сделать еще тысячу дел.

— По крайней мере, утром.

— Отлично! Чем мы займемся?

— Как насчет прогулки вдоль берега реки?

— В этих туфлях? Исключено! О, у меня идея. Пойдем в дискотеку и послушаем музыку.

Взглядом она указала ему на здание факультета искусств, за которым возвышалась радиобашня. Вдруг его осенило…

— Оставаться в помещении в такую прекрасную погоду!.. А знаешь, Дорри, ты ведь права, — сказал он, неожиданно остановившись. — Зачем ждать до четырех часов? Давай зарегистрируемся прямо сейчас.

— Сейчас?

— Ну, да. Только оденемся и уложим необходимые вещи. Как ты на это смотришь?

— О, да, да. Я ведь об этом мечтала.

— Я позвоню тебе, когда буду готов. Хорошо?

— Конечно! Я обожаю тебя, — прошептала она, поднимаясь на цыпочки, чтобы поцеловать его.

И она убежала, несколько раз обернувшись с улыбкой. Он проводил ее взглядом, потом, подняв голову, снова посмотрел на радиобашню, возвышающуюся над ратушей, самым высоким зданием в городе. Четырнадцать этажей…

Войдя в телефонную будку, он прикрыл дверь и попросил соединить его с бюро регистрации браков.

— Скажите, пожалуйста, в какие часы работает бюро?

— От девяти до двенадцати и от часу до половины шестого.

— Следовательно, от двенадцати до часу у вас перерыв?

— Совершенно верно.

— Благодарю вас.

Потом он позвонил Дороти, но она не ответила. Через некоторое время он позвонил снова.

— Алло.

— Где ты была? Я только что звонил тебе.

— Я задержалась по дороге… чтобы купить себе пару перчаток, — ответила она радостным, запыхавшимся голосом.

— Вот как… Послушай, сейчас половина одиннадцатого. Можешь быть готова к двенадцати?

— Не совсем…

— В четверть первого?

— Договорились.

— Скажи, ты собираешься заполнить карточку об отъезде на уик-энд?

— Я обязана это сделать. Ты ведь знаешь правила.

— Но тебе придется указать адрес, не так ли?

— Да.

— Что ты напишешь?

— Я укажу «Нью-Вашингтон Хаус», а если директриса потребует объяснений, я скажу ей правду.

— Видишь ли, Дорри, я не думаю, что директриса будет в восторге, узнав, что одна из студенток, проживающих в общежитии, выходит замуж таким образом. Она может спросить, сказала ли ты отцу о своих планах и попробует отговорить тебя. Это входит в ее обязанности.

— Ты прав. В таком случае… Я не буду ни расписываться в книге для уезжающих, ни заполнять карточку.

— В добрый час! Буду ждать тебя на углу Университетской.

— Почему там?

— Потому что, если ты выйдешь с чемоданом в руках, не заполнив карточки, лучше воспользоваться боковой дверью.

— Верно. Пока, милый.

— До встречи, Дорри.

Он тщательно оделся: синий костюм, белая рубашка, черные туфли, серый шелковый галстук. Поглядев в зеркало, он подумал с сожалением, что красивая, запоминающаяся внешность представляет иногда большие неудобства. В последний момент, не без внутреннего протеста и стараясь не повредить прическе, он надел серую фетровую шляпу.

В пять минут первого он уже стоял на углу Университетской. Яркое солнце сильно грело; звуки как бы приглушенно доходили до его слуха. Повернувшись спиной к улице, он делал вид, что внимательно разглядывает какую-то витрину.

Силуэт Дороти отразился в стекле. Хоть раз она пришла вовремя… Он обернулся, увидел, что она ищет его взглядом, но не находит. Одной рукой в белой перчатке она держала сумочку, другой — небольшой чемодан в красную полоску. Она была прелестна в своем зеленом костюме с большим белым бантом на груди. Сумочка и туфли были из коричневой крокодиловой кожи, легкая зеленая вуалетка покрывала ее золотящиеся на солнце волосы.

— Ты самая восхитительная из новобрачных.

— Вы мне льстите, сэр.

Подъезжавшее такси замедлило ход. Она бросила ему вопросительный взгляд, но он покачал головой.