Дочь Волдеморта - [423]

В углу, окутанный густой тенью, стоял Северус Снейп. Его черные глаза то и дело сверкали. На зельевара бросал мрачные взгляды тучный и очень угрюмый Амикус Кэрроу, расположившийся около стола, заваленного кипой схем и таблиц на беспорядочно разбросанных пергаментах.

— Чем дольше мы будем сдерживать сознание ребенка в состоянии забытья, тем проще будет управлять им, – говорил Амикус, когда вошла Гермиона.

— Следовало бы как можно скорее восстановить силы девочки и заняться ее усиленным обучением окклюменции, – ответил на это Снейп. – У нее высокий потенциал, хоть она и мала. Я считаю это единственным возможным выходом.

— А для защиты пока можно использовать талисманы и обереги, – добавил Нотт. – Мне известны некоторые виды, позволяющие блокировать вторжение в грезы и разум. Они могут подействовать и в нашем случае.

— Сомнительно, – оборвал Волдеморт. – Это не просто проникновения в сновидения и мысли; это вторжение обусловлено более чем надежным и сильным проводником. Чтобы научиться блокировать подобное, Етте понадобятся годы, если это вообще окажется ей под силу. А сейчас к тому же она слишком слаба.

Все умолкли. Тишину нарушали только тихий звук разрываемой ткани и периодическое щелканье стальных когтей Беллатрисы.

— Есть ведь способы расчленить Хоркрукс с заключенной в нем частицей души, – неуверенно пробормотал Долохов, – кажется. Я весьма несведущ в этом вопросе…

— Наш Лорд более всех разбирается во всем, что связано с Хоркруксами, – с раздражением буркнул Снейп. – Если уж он обратился к нам, значит всё не настолько просто!

— Эти знания давно утеряны, имеющиеся сведенья довольно обрывочны, – пробормотал Амикус. – Нам нигде не раздобыть информации, которой мы не обладаем сейчас; и уж тем более быстро. Раз нас собрали здесь, значит, осуществимый способ освободить девочку милорду неизвестен.

Повисла долгая пауза, а затем тишину нарушил сиплый голос Долохова, который до того, казалось, собирался с духом.

— Однако исследованиями в этой области в наши дни занимались не только вы, мой повелитель, – тихо сказал он и в упор посмотрел на Волдеморта. – Простите мне эту дерзость, милорд. Прошло много лет. Всё не стоит на месте. И она могла продвинуться еще дальше за эти годы, хотя и ранее… – он умолк, поймав блеснувший бешенством взгляд побледневшей Беллатрисы.

Жалобно скрипнул карниз.

Волдеморт молчал, задумчиво глядя в глаза Долохова. Потом перевел взгляд в пылающий за каминной решеткой огонь.

Снейп недоуменно поднял бровь, Амикус чуть слышно присвистнул и тоже покосился на Беллатрису. Застывшая Гермиона сделала несколько шагов и едва слышно опустилась на пуф в углу.

— Мы поклялись никогда не вспоминать о существовании друг друга, – нарушил тишину Волдеморт, ни к кому конкретно не обращаясь. Он всё еще смотрел в огонь.

— И всё же, – упорно произнес Долохов.

Молчание затянулось почти на четверть часа. Казалось, всё в комнате застыло – шевелились только языки пламени в камине и маятник больших часов. Долохов, Нотт и Кэрроу смотрели в разные стороны, о чем‑то хмуро размышляя. Белла не сводила расширившихся глаз с Волдеморта, ее правая рука запуталась в рваных лоскутах шторы, а левая впилась в подоконник за спиной с такой силой, что стальные пальцы с обеих сторон по костяшки погрузились в треснувшее дерево. Снейп, не шевелясь, внимательно следил глазами за всем происходящим.

Гермиона не осмеливалась ничего сказать. Она чувствовала, что сейчас решается нечто бесконечно важное.

— В этом что‑то есть, – наконец обронил Волдеморт и, одернув мантию, пошел к выходу из комнаты. – Оставайтесь здесь, – бросил он, прежде чем скрыться.

С неприятным треском остатки изувеченной гардины слетели на пол, а неровный кусок выломанного дерева, подпрыгнув на паркете, отскочил в сторону. Скрипнув зубами, но не произнеся ни слова, Беллатриса поспешно вышла вон.

— Это ведь именно то, о чем я думаю? – нарушил воцарившуюся вновь тишину Свэн Нотт.

— На самом деле помощь Каро – едва ли не последняя надежда, – пожал плечами Долохов и отвел взгляд в огонь.

— Она не станет ввязываться в это, – подал голос Амикус.

— Плохо же ты ее знаешь!

Снейп и Гермиона продолжали недоумевать.

— Тони, Белла убьет тебя, – иронически заметил Нотт.

— Кто‑то должен был это сказать. Нашей Черной Вдове придется потерпеть.

— А тебе – поберечься, – хмыкнул Амикус.

— Кто‑нибудь, в конце концов, объяснит мне, что происходит?! – не выдержала леди Малфой, резко поднимаясь со своего пуфа. От неподвижного сидения затекли ноги и спина. – Кто такая эта Каро?! – досадливо спросила ведьма, едва устояв на сомлевших ногах.

Все глаза устремились на нее, и тут же Долохов, Кэрроу и Нотт, словно по команде, отвернулись. Снейп скользнул по их лицам острым, как лезвие, взглядом. Свэн усмехнулся краешком рта, Амикус вытянул трубочкой свои мясистые, пухлые губы.

— Каролина Лэмм, – после продолжительной паузы подал голос Долохов, не отводя взгляда от бушующего в камине пламени, – была… Единственной женщиной, которую Темный Лорд, возможно, даже любил, – тихо закончил он.

Глава XLI: Каролина Лэмм

Снейп хмыкнул. Гермиона вытаращила глаза и опустилась обратно на пуф.