Дочь ведьмы - [35]

Анн-Мари, съежившись, чертыхается.

– У тебя-то все хорошо, ты ведь живешь в Эдинбурге. – Голос Дианы пропитан неискренностью, как будто она потешается над миром.

– Все не так уж плохо, – произносит Лорен. – Ты будешь путешествовать. Либо по-настоящему, либо во сне. Это карта из разряда «Может быть».

Диана моргает.

– О боже, просто потрясающе. Мне чертовски понравилось, Лорен! А ведь тебе всего одиннадцать лет. Господи!

– Вообще-то мне десять с половиной.

– Ну и что же, все равно. Анн-Мари, хочешь тоже узнать про свое будущее?

– Нет, я что-то устала. Пойду снова позову собаку. Лорен, а тебе и в самом деле пора в постель.

Анн-Мари удаляется, пламя в камине мерцает и гаснет, и по комнате проносится холодный сквозняк. Воздух кажется резким и колючим, как будто состоит из металлических иголок. Лорен кажется, что в комнате по-прежнему находятся три человека.

– Хей! – окликает ее Диана. – Не хочешь попробовать? – Она протягивает Лорен свою дымящуюся самокрутку зажав между большим и указательным пальцами. Она пахнет не так, как на автобусной остановке.

Лорен знает, что отец возненавидит ее за это. Затея кажется опасной, но на короткое мгновение она все-таки вдыхает грубый дым, который прожигает ей горло. Запах приятный, как от тлеющей листвы. Он тянется за ней вверх по лестнице, в спальню.

В эту ночь ей снятся какие-то непонятные и очень холодные сны. Кто-то осторожно ступает по гравию. Вытягивает шею глухарь под стеклянным куполом. Голоса и звуки расплываются, растягиваются, сливаются между собой. Кто-то громко подзывает собак. Пол в спальне покрыт галькой, и что-то белое движется к ее кровати. Она садится, и с оконного карниза срываются кружевные занавески. В комнате холодно, как в лесу перед снегопадом…

Глава 9

В музыкальной группе шесть человек; двоих Найл никогда раньше не встречал. Один пожилой, с густой седой бородой, а другой молодой и какой-то неуклюжий, с рыжими волосами, подстриженными «под кефаль». Еще одного, тощего и поджарого, в рубашке с Робом Роем, он узнал по выступлению на «Ночи Бернса». Он играл там несколько лет назад. И еще с ними Дон из скобяной лавки, невысокий опрятный мужчина. Найл наблюдает, как они поднимаются по небольшой лестнице на сцену и пожимают друг другу руки. Рыжеволосый парень одет в клетчатые брюки.

– Что это на тебе, сынок? – спрашивает старик.

– Мне кажется, брюки самое то!

– Это же кейли-бэнд «Без штанов», сынок! Ты не подумал надеть килт?

Старик хрипло смеется и начинает перебирать пальцами на аккордеоне, который можно вполне принять за продолжение его живота. Поджарый мужик и Сэнди Росс настраивают свои электроскрипки. Дон извлекает из рюкзака несколько желтых банок «Теннентс» и раздает всем присутствующим. И сам щелчком откупоривает одну, усаживаясь за барабанами. А рыжий парень делает большой глоток и берет бас-гитару.

– Тебе не рановато пить, сынок? – продолжает ворчать старик.

– Привет, Сэнди. – Поджарый мужчина не обращает внимания на рыжего мальчика, как, впрочем, и на всех остальных. – Ты сегодня в ударе. Вижу, сегодня на сцене новенькие?

Раздаются смешки.

– Не стану комментировать, – говорит Сэнди, разводя руками, и ухмыляется, открывая пиво. У него такие аккуратные брови – Найл гадает, не натирает ли он их воском.

Найл качает головой и достает гитару из футляра. Он стоит всего в нескольких шагах от остальных членов группы. Таких, как они, он мог бы встретить где угодно: в пабе или на почте. Прошел бы и не заметил. Ну, может, поздоровался бы с Сэнди Россом, который, похоже, со всеми неплохо ладит.

Над сценой нависает изъеденная молью голова оленя со стеклянными глазами. В зале полумрак, толстые стены замка украшены красными клетчатыми знаменами, которые удачно сочетаются со скатертями в соседнем помещении, где посетители уплетают кранахан.

В зал входит женщина с вином на подносе.

– Меня зовут Эйлин. Добро пожаловать. – Она оглядывается на банки с пивом. – Вижу, вы уже начали!

Гости переходят в концертный зал. Женщины облачены в платья оттенков осенней листвы. На мужчинах пиджаки и килты «Бонни Принс Чарли» и длинные носки темно-зеленого цвета.

– Леди и джентльмены, добрый вечер! – Голос Сэнди эхом отдается в микрофоне. Аудитория уже навеселе. Среди общего гоготания раздается несколько восторженных воплей в ответ.

Найл замечает Анджелу и Малкольма, которые шепчутся о чем-то с еще одной довольно пожилой парочкой. Он искренне надеется, что ему не придется разговаривать с ними. Анджела всегда к нему довольно дружелюбна, но ему все время кажется, что она относится к нему несколько высокомерно. Сэнди Росс топает по сцене. Это сигнал для вступительной композиции. Найл быстро подстраивается под нужный ритм. Он улыбается окружающим его людям, как будто они старые друзья.

Первая песня идет на ура. Найл поднимает банку пива с пола и делает большой глоток.

– Вот так-то… – кричит Сэнди. – Кейли-бэнд «Без штанов»!

Шум, гогот, волна аплодисментов. Кто-то вопит от восторга.

– Для начала мы сыграем то, что знает каждый… Га-а-ай Гор-р-р-рдонс! – Его голос звучит то громче, то тише. – Итак, леди и джентльмены, найдите себе первых партнеров на этот вечер. Кому-нибудь здесь нужно объяснять, как это танцевать? Нет? Ну и хорошо… Ну же! Не стесняйтесь!