Дочь убийцы - [7]

Не было у нее никакого яда, которым она могла отравить Антона, как и оружия. Это его успокоило. Он действительно налил ей кофе, угостил ее сигаретой.

С каким же удовольствием она затянулась.

— Как ты меня нашла? — спросил Антон, выдув дым ей в лицо.

— Мотыль адрес дал.

— Надо менять хату.

— Надо менять профессию.

— А если дела идут хорошо?

— Они уже идут плохо. Даже очень. Особенно если ты обидел Мотыля лично.

— А у него мафия?

— У Мотыля есть люди, которые могут порезать тебя на мелкие кусочки и спустить в унитаз.

— Что же мне делать?

— Не знаю.

Антон крепко задумался и не заметил, что выкурил сигарету до самого фильтра. Запахло жженым. Только тогда он выкинул окурок в мойку, выразительно посмотрел на Элен.

— Ты не должна была говорить мне про Мотыля, — не в бровь, а в глаз сказал парень.

Элен нахмурилась. Она действительно сдала Мотыля, а такое не прощается. Антон прекрасно это знал.

— Однако Мотыль ни о чем не узнает. Если ты поможешь мне, — проговорил он.

— Как я могу тебе помочь?

— Мы с Мотылем могли бы поладить. Любой косяк имеет свою цену. В денежном эквиваленте.

— Возможно. Хорошо, я поговорю с ним.

— Я могу на тебя положиться? — Он смотрел ей в глаза, как будто хотел околдовать, заворожить ее.

— Не в прямом смысле, — заявила Элен и внимательно глянула на него.

Похоже, Антон хотел повторить пройденное, а она совсем не прочь была поддаться соблазну. Элен не знала, чем закончится вся эта бодяга. Не исключено, что ей не удастся пережить грядущий разговор с Мотылем. Если так, то почему бы не получить удовольствие перед смертью?

— Ив прямом тоже, — сказал Антон и взял ее за руку.

Она не стала вырываться, но заявила:

— Эй! Ты уже получил все свои подарки!

Он усмехнулся, поднялся со своего места, присел перед ней на корточки, поднес губы к уху и прошептал:

— А мы без презерватива.

Домой Элен возвращалась, едва живая от блаженной усталости и от неприятного волнения. Вдруг Антон все-таки сдаст ее Мотылю? Он обещал молчать, она хотела ему верить, но червь сомнения уже пожирал мякоть ее разума.

Денис позвонил ей, когда она была уже возле дома, сказал, что скоро будет. Элен торопливо поднялась к себе в квартиру и сразу отправилась в душ.

Из ванной комнаты уже выходила Лена, верная и заботливая жена, которая никогда не изменяла своему мужчине. Когда появился Денис, она поцеловала его нежно и трепетно.

Но он почему-то смотрел на нее так, как будто перед ним стояла Элен.

— Ты где сегодня была? — спросил Денис и презрительно скривил губы.

— А где я сегодня была?

Элен попыталась взять себя в руки, но Лена, живущая в ней, бухнулась в обморок. Эта тяжесть тянула тело женщины вниз, ее ноги ослабли в коленях.

— Молодого себе нашла? — осведомился Кучин и посмотрел на нее с очевидным осуждением.

— Что ты такое говоришь? — пробормотала Элен.

Денис мог снарядить за ней частного детектива или попытаться тупо выследить ее через мобильник. При втором варианте повода для волнения у нее не было. Свой айфон Элен оставила в машине, и Денис не мог знать номер квартиры, в которой она находилась.

— Можешь не оправдываться, — заявил он.

— Я не оправдываюсь.

— Все равно ты мне больше не нужна, — сказал Денис, повернулся к ней спиной, взялся за ручку двери.

— Ты не можешь так просто уйти! — сказала Элен.

— Я ухожу не просто. — Он усмехнулся и добавил: — Я ухожу к другой.

Дверь за собой Денис закрыл тихо, но Элен стояла как оглушенная и хлопала глазами, глядя ему вслед.

Не вопрос, она виновата перед Денисом, но все равно он не имел права бросать ее. Если виновна, то казни, но не уходи.

Элен быстро пришла в себя, переместилась в гостиную, опустилась в кресло. А Лена так и осталась стоять в прихожей, оплакивая разрыв с любимым мужчиной. Элен усмехнулась, думая о своем слезливом двойнике.

«Лена, конечно, дура, но я просто обязана помочь ей вернуть Дениса».

Мотыль качал головой, недобро сощурив глаза. Он не верил Элен и, скорее всего, думал, как ее наказать.

— Ты сдала меня, — тихо, но резко сказал Мотыль.

— Нет, я тебя не сдавала. Антон сам все понял и взял меня за горло!

— И ты раскололась.

— Ну да. Но про тебя конкретно не сказала ни единого слова! — Ее так и подмывало отвести взгляд в сторону.

— Страшно умирать? — Мотыль смотрел на нее как плохой хирург на своего пациента, перед тем как дать ему наркоз.

Плохой хирург не желал больному смерти, но мог зарезать его на операционном столе по причине своей бестолковости. Мотыль не хотел убивать Элен, но у него такой плохой характер. Вдруг рука дернется?

— Но я правду говорю. — Элен чувствовала, как у нее отнимаются ноги. — Он спросил, на кого я работаю, я сказала, что на очень крутого авторитета, но имени не назвала.

— Он обидел одного весьма уважаемого человека, — сказал Мотыль.

— Я так и поняла.

— Ты знаешь, как это было.

— Да, знаю. Он и меня на свою камеру снял.

— Надо было его за это убить, — произнес Мотыль и пристально посмотрел ей в глаза.

— Но ты же не говорил об этом.

— А если скажу?

— Может, лучше деньгами взять? — предложила ему Элен. — И волки сыты, и овцы целы.

— Деньгами? — Мотыль пальцем приподнял свою правую бровь.

— Как вариант. В довесок.