Дочь творца стекла - [68]

И ей казалось, что радость в ее голосе была не менее музыкальной, чем рог, лежащий неподалеку.

— Я представляю вам короля и носителя Оливковой короны!

ЭПИЛОГ

На площади Диветри из-за стука сотни молотков было сложно услышать голос старушки. Когда после ее слов захлопали, Риса поняла, что получила благословление жить долго и счастливо. Она получила много такого от людей, которых никогда не встречала. Стар и млад, богачи и бедняки, она всегда улыбалась в ответ и целовала в щеки.

Старушка ушла, махая на прощание. Мило подошел с последними свертками на плечах. Он погрузил их в телегу поверх других.

— Бедные старые ослы! — присвистнул он, играя тревогу. Он похлопал по телеге и присоединился к ней у перил с видом на канал. — Они рухнут по пути от того, что ты заставляешь их везти.

Она взяла его за руку, и они прислонились к каменным перилам площади. За нижним мостом и каналами мужчины и женщины трудились в Казе Портелло. С расстояния они казались не больше жуков, но их молотки сверкали на солнце, пока они строили.

— Урбано Портелло сказал мне ночью, что он даже рад, что нужно отстроить казу, — сказал Мило. — Сказал, что чары не могли улучшить скучные строения предков. И у инсул будет занятие.

На королевском банкете прошлой ночью Мило был популярным гостем. Главы всех семи каз обходились с ним как со своим сыном. Мишель Катарре подарил обоим Сорранто красивые книги об оружии и мастерстве меча, казарро Пиратимаре пообещал Мило личную гондолу. Пока Рикард и Таня развлекали всех, Урбано Портелло увлек Мило разговором, а казарро Диоро пообещал предоставлять Камилле и Мило лучшее оружие, какое они пожелают, всю жизнь.

Но Рису испугало, когда Дана Буночио заставила Рису и Мило пообещать, что они будут позировать вместе для картины, которую Алессандро заказал для тронного зала — изображение пары на коленях перед снова коронованным королем на балконе Диветри.

— Ах, но, казарра, я должен заказать второй портрет, — вмешался король после сообщения. — Я хочу портрет и своего нового главного телохранителя, — Камилла побелела от новости и с трудом сдерживала эмоции остаток вечера.

— Ты думаешь о той картине? — спросил Мило. Чайка крикнула сверху и спикировала к мусору на воде канала.

Она с удивлением повернулась к нему.

— Как ты понял?

— Ты снова прикрываешь нос, — она убрала руку от лица. — Риса, я не знаю, почему ты переживаешь. У тебя нет утиного носа. Ты очень милая, — его голос стал тише. — Я так думал с первого взгляда.

— Нет, — она покраснела и надеялась, что он продолжит льстить. Было приятно стоять с ним под солнцем, держась за руки без страха. За прошедшую неделю оказалось, что простые вещи радовали ее больше всего. Смех матери. Причуды младшего брата. Ворчание Фиты. Улыбка Мило.

— Да. И я даже говорил это. Тебе нужно научиться принимать комплименты, — его ворчание вызвало ее смех.

За ними донеслось мужское кашлянье.

— Надеюсь, я ничему не помешал?

Джулия тут же возмутилась:

— Эро!

— Не знаю, жена. Мы ничего не знаем о юноше, который заберет нашу дочь, — ее отец звучал строго, но Риса знала, что он шутил. Как только Эро выпустили, он поднял Мило с земли и обнял как сына, а потом остаток недели уговаривал его покинуть стражу и стать стеклодувом в Диветри, как Амо.

— Он отвезет меня только в Казу Кассамаги, — изобразила возмущение Риса.

— Не знаю, смогу ли я спать, думая о тебе там, — переживала Джулия. — Дом разрушен, Феррер — старик. Он хоть знает, есть ли крыша у ее комнаты? — почти все морщины пропали с лица матери после освобождения из замка, но она все равно постарела в плену. Несколько седых волосков появились в темной гриве. Или Риса их просто не замечала раньше?

— Не все казы так сильно пострадали, как Портелло, красавица моя, — убедил ее Эро, его бас гудел от веселья. — Освобождение чар Кассамаги почти не навредило. Даже Пиратимаре пострадали только на пирсах, да причалы немного промокли. Наша дочь не будет спать под звездами.

— Я просто не хочу, чтобы она уезжала, — Джулия улыбалась, но прижалась к мужу, для утешения, опустила голову на его плечо.

Прошлой ночью король Алессандро и Феррер сообщили на публике, что Риса будет дальше делить время между их домами. Она несколько лет будет жить у Кассамаги, пытаясь расшифровать старые записи и рукописные тексты самой Аллирии Кассамаги. Если захочет, она сможет изучать старые манускрипты из библиотеки замка, искать, как раскрыть силу в ней, зная, что у нее был потенциал.

Сначала от новости она сморщила нос. Риса никогда не была книжным червем. От мысли о пыльных книгах и днях без солнца она не была рада, но разговор Мило с королем приободрил ее.

— У меня есть особое место для тебя в будущем, — сказал он Мило, когда увел их в отдельную комнату. Свет сиял в глаза монарха, словно он хранил тайну. — Особое положение, точно. Для этого нужны знания дипломатии и истории, войны и сохранения мира. Думаю, это место подойдет для тебя, бесстрашного и сообразительного юноши с мечом в руке, но тебе придется учиться, — когда Мило спросил, где будет учиться, и кто его обучит, Алессандро ответил. — Я попрошу тебя прочесть тексты в библиотеке замка. Я буду тебя учить… какое-то время. А когда меня не станет, тебе придется полагаться на свой опыт, на инстинкты. Как делал я.