Дочь палача - [4]

— В самом деле, — спокойно заявил Аре. — Еще во времена викингов бывали оборотни. Но мне кажется, нет необходимости толковать об этом, пока мы не узнали, кто эти женщины. И я думаю, что если это в самом деле оборотень, зачем ему тащить сюда незнакомых женщин?

— В самом деле! — сказал другой мужчина. — А что произошло с Лизой Густава? С той, что отправилась прошлой осенью на работу? Она обещала написать домой, но от нее нет никаких известий. И она не вернулась к Рождеству, как обещала.

— Она уехала вечером? — спросил судья.

— Этого я не знаю. Можете спросить у Густава.

— Разумеется, я спрошу, — угрожающе произнес судья.

Темный и молчаливый лес стоял за их спинами. Все жались друг к другу, всем боязно было одиночества. Серое небо низко нависло над деревьями, а среди деревьев мог кто-то прятаться… Аре приказал зажечь факелы. Из Линде-аллее и из Гростенсхольма пришли люди с лопатами и начали осторожно копать.

Присутствующие напряженно следили за происходящим, то и дело бросая многозначительные взгляды на одиноко стоящий посреди опушки домик.

Судья тоже смотрел по сторонам.

— Кто живет в этих местах? Чьи это владенья? — сердито крикнул он, нарушая вечернюю тишину. Ему ответил Маттиас:

— Это Линде-аллее и Гростенсхольм. А еще избушка помощника палача. А выше, в лесу, ферма Клауса.

— Клаус давно уже умер, — сказал священник. — И его Роза тоже.

— Да, теперь там живет один Йеспер, после того как сестра его вышла замуж, — ответил Маттиас.

— Есть здесь еще какое-нибудь жилье?

— Поблизости ничего больше нет.

— Гм…

Судья пристально взглянул по очереди на Аре, Бранда и Андреаса из Линде-аллее и Маттиаса и Таральда из Гростенсхольма. Его взгляд остановился на Андреасе.

— Вы, конечно, хорошо знаете этот участок, — с инквизиторской интонацией в голосе произнес он.

— Да. Но если вы думаете, что я настолько глуп, что зарываю здесь покойников, тогда я не знаю, кто из нас глупее, — сухо ответил Андреас.

Его ответ показался судье логичным.

— У вас ведь есть родня еще в одном поместье, не так ли? В Элистранде. Этот Калеб, откуда он, собственно, родом?

— Не думаю, что нам следует вмешивать его в это дело, — холодно произнес Андреас. — Это прекрасный человек, его все здесь уважают. Вы можете спросить, о чем вам нужно, его самого — он стоит позади вас.

Судья быстро повернулся. Он не знал в лицо всех жителей округа и раньше никогда не встречался с Калебом. Увидев белокурого гиганта, он подался назад.

А Андреас продолжал со скрытым раздражением в голосе:

— Кстати, Калеб хорошо разбирается в законах. Он может вам помочь в этом деле.

Судья проворчал что-то насчет дилетантов.

— Напрасно, — сказал Андреас, — Калеб прошел школу у нотариуса Дага Мейдена и уже много лет заседает в Лагтинге[1].

Судья прикусил язык и с этого момента старался помалкивать. Такого рода дела были для него необычны, и он, судя по всему, не прочь был перевалить все на плечи Маттиаса, Калеба и этих парней из Линде-аллее. Его властный голос звучал теперь как эхо их голосов, он повторял их слова, будто они принадлежали ему самому. Никому не понравился судья — самонадеянный и интересующийся лишь тем, чтобы выманивать у людей деньги.

Из толпы, стоящей возле груды камней, послышался голос:

— Здесь тоже что-то есть!

Куски дерна осторожно приподняли. Здесь было трудно разглядеть, что находится под землей: захоронение было давним, тела начали оседать.

— Уже слишком темно, — пожаловался Маттиас.

— Да, уже совсем стемнело, — повторил, как эхо, судья. — Продолжим раскопки утром.

— Да, — согласился Калеб. — Но на всякий случай снимем сейчас остаток дерна.

Через час был снят дерн со всего участка, клином вдавшегося в лес. Всего было найдено четыре женских трупа, хотя почву исследовали во многих местах.

Четыре трупа: один совсем свежий, другой лежал здесь с весны, остальные были прошлогодними — первый, возможно, лежал здесь с осени, второй — с самого лета.

Кто они? Откуда они прибыли? Кто их убил? Какой смертью они умерли?

Маттиас и Калеб стояли в толпе людей из Линде-аллее и обсуждали все это, когда судья потихоньку позвал их. Он стоял, наклонившись над женщиной, которую убили последней.

Они подошли.

— Взгляните сюда! — пробормотал он. — Что вы на это скажете?

Смахнув землю с руки женщины, он поднял грязную веревку.

— Она была привязана к ее руке, — пояснил он. Веревка оказалась длинной: он держал ее в вытянутой руке, но часть ее по-прежнему лежала на земле. Аре потрогал веревку.

— Плетеная, — заметил он.

— Из нескольких веревок, — угрюмо вставил судья. — Здесь девять тонких веревок! Уже за одно это следует привлечь кого-то к суду.

Все подавленно молчали.

— Не болтайте об этом, — предостерегающе произнес Аре. — Если об этом узнают, вся деревня будет в истерике. Хватит с нас здесь процессов над ведьмами! Уж лучше говорите им про вашего оборотня!

— Но это неопровержимая улика! — запротестовал судья. — Ведь в прошлом году мы схватили в соседней деревней одну ведьму! Мы напали на след ведьмовства!

— Хорошо, завтра утром мы расследуем все это. А пока следует держать язык за зубами, чтобы не будоражить людей. Выставим на ночь охрану, остальные же пусть отправляются по домам!