Дочь кардинала - [3]

На этом приеме я очень волнуюсь, потому что за нашим столом по разные его стороны сидят братья короля: во главе стола Джордж, а в самом его конце – самый младший, Ричард. Мать королевы, Жакетта, одаривает всех сидящих за столом молодых людей теплой улыбкой, и я догадываюсь, что именно ей принадлежала идея усадить нас всех за один стол, чтобы нам было веселее, а присутствие Джорджа во главе стола оказывало нам особую честь. Оказавшись за одним столом сразу с двумя герцогами, членами королевского семейства, Изабелла не может усидеть на месте и извивается ужом. Она не знает даже, в какую сторону смотреть: так ей хочется им понравиться. И хуже всего то, что две старшие дочери Риверс[3], Марта и Элеонора Вудвилл, затмевают ее без малейших усилий. Они обладают утонченной семейной красотой и сияют располагающими к себе, уверенными улыбками. Изабелла излишне усердствует в своих стараниях, а я нервничаю ничуть не больше обычного, постоянно ощущая на себе пристальный взгляд матери. Вот только девочки Риверс ведут себя так, словно они попали сюда для того, чтобы отпраздновать счастливое событие, и ждут от него только радости и веселья, а не нагоняев и выговоров, поэтому ведут себя уверенно и настроены на развлечения. Разумеется, герцоги отдадут предпочтение им, а не нам. Джордж знает нас всю свою жизнь, и мы никогда не станем для него красавицами-незнакомками. Ричард все еще находится на попечительстве моего отца, и, когда мы находимся в Англии, он вместе с половиной дюжины других мальчиков живет вместе с нами. Он видит нас трижды в день, и, разумеется, он неизбежно не сможет отвести глаз от Марты Вудвилл, нарядной дебютантки двора, не менее прекрасной, чем ее только что коронованная сестра. Однако я возмущена тем, что он меня совершенно игнорирует.

В свои пятнадцать лет высокий и светловолосый Джордж очень хорош собой, как и его старший брат, король.

– Ты, должно быть, впервые ужинаешь в Тауэре? Тебя же зовут Анна? – говорит он мне. Я потрясена и смущена тем, что он обратил на меня внимание, но, несмотря на тут же заливший мое лицо румянец, я довольно громко отвечаю:

– Да.

Ричард, сидящий за другим концом стола, младше Изабеллы на год и практически одного с ней роста, но теперь, когда его брат стал королем Англии, он кажется куда более высоким и симпатичным. У него всегда была самая веселая улыбка и добрый взгляд, но сейчас он изо всех сил старается вести себя подобающе коронации своей невестки, а потому остается тих и сдержан. Изабелла старается завязать с ним разговор, рассуждая о лошадях и выездке и спрашивая, помнит ли он нашего маленького пони из замка Миддлем. Она улыбается и со смехом вспоминает тот случай, когда Пеппер взбрыкнул и сбросил его на землю. Ричард, который всегда был не только горделив, но и крайне вспыльчив, тут же отворачивается к Марте Вудвилл и заявляет, что ничего подобного не помнит. Изабелла пытается создать иллюзию того, что мы всегда были друзьями, причем самыми близкими, хотя на самом деле Ричард лишь один из многих подопечных отца, с которыми в давние мирные дни в Англии мы вместе охотились и ели за одним столом. Изабелла же старается убедить девочек Риверс, что мы все – одна большая счастливая семья, а они – незваные чужаки, вторгающиеся на чужую территорию. На самом деле мы были девочками Уорика, находящимися под присмотром матери, а они – мальчиками Йорка, везде сопровождавшими нашего отца.

Изабелла может дуться сколько ей угодно, но я не собираюсь поддаваться смущению. У нас больше прав находиться за этим столом, куда больше, чем у этих красавиц Риверс. Мы – богатейшие наследницы Англии, а мой отец командует узкими водами, объединяющими Кале и английское побережье. Мы принадлежим великой семье Невилл, хранителей Северной Англии, в наших жилах течет королевская кровь. Мой отец был опекуном Ричарда, учителем и советником самого короля, и по положению мы равны всем присутствующим в этом зале, богатством же мы превосходим их всех, включая короля, а по рождению стоим однозначно выше молодой королевы. Я могу на равных разговаривать с любым герцогом из дома Йорков, потому что без моего отца этот дом не выиграл бы войны, и трон бы по-прежнему занимали Ланкастеры, и Джордж, при всей его красоте и величии, был бы не братом короля, а сыном изменника короне.

Ужин был долгим, но завтрашний праздничный ужин по случаю коронации молодой королевы будет еще длиннее. Сегодня вечером подавали тридцать две перемены блюд, и королева специально послала на наш стол особенные угощения, чтобы почтить нас своим вниманием. Джордж встает и кланяется ей в знак благодарности, затем обходит каждую из нас с серебряным блюдом. Он замечает, что я наблюдаю за ним, и, подмигнув, кладет мне на тарелку лишнюю ложку соуса.

Время от времени моя мать бросает на меня взгляды, словно маяк, скользящий лучом света по темной глади моря. Каждый раз, когда я ощущаю на себе ее пристальное внимание, я поднимаю голову и улыбаюсь. Ей не в чем меня упрекнуть, в этом я уверена: я держу в руке одну из новых вилок, в мой рукав вложена салфетка, как у французской дамы, знакомой со всеми новыми поветриями моды, я разбавила водой вино в бокале справа от меня и ем именно так, как нас учили, изящно и без аппетита. И я не вижу причин, по которым Джордж не может обратить на меня свое внимание. Меня бы это не удивило, как, впрочем, не должно удивить и остальных.