Дочь Императора. Том 2 - [11]

— Откуда вас перебросили? — Спросила я тихо, чтобы не дать голосу сыграть со мной злую шутку.

— С востока нашу тысячу. Две тысячи из центра, вроде. Одну из Милорана. И одна… то что от нее осталось — с южной границы. Мы вывели все население из Эземстера, Лиоха и Турена. Думали, эсхонцы пойдут вглубь, там укрепленные города старых границ. Но они не пошли, выместив злость на пустых городах, когда-то принадлежавших Эсхону. На защиту старых границ кинули более или менее свежие силы. — Петир усмехнулся. — А нас сюда.

— Глупо как-то… — Подумала я вслух. — Ведь у каждого есть цель. У Харенхеша — раскопки. У Эсхона и Дозарана — отвоевать приграничные земли или растащить Объединенные земли по кусочкам, как программа максимум. Они не могут договориться что ли?

— Не могут. Дозаран с Харенхешем еще как-то контактирует. Эсхон же играет свою музыку. Они как бандиты. И думают как бандиты и действуют…

— Вот уж… — Я усмехнулась. — Сдается мне, что это парочка из Умена обрушила мой дом…

— Твой дом?

Я вздохнула, облокачиваясь по его примеру на спинку и закидывая ногу на деревянный настил.

— У меня больше нет дома, Петир.

— Печально. — Кивнул он. Я подняла взгляд, чтобы увидеть выражение его лица. Было дико понимать, что для него это могло быть просто «печально». Мог ли он огрубеть за прошедший месяц (всего месяц!) настолько? — Но ты всегда можешь взломать замок и воспользоваться чужим гостеприимством. — Усмехнулся он горько.

Я усмехнулась в ответ.

— У тебя есть отец — Император. Есть дед с бабкой с особняком в Зальцестере. В конце концов, есть полукровка…

Я помолчала, ожидая его взгляда. Но он так и не открыл глаз.

— Был бы ты здесь сейчас, если бы верил в то, что у меня «есть полукровка»?

— Знаешь, о чем я мечтаю? — Открыл он глаза неожиданно. Я удивленно вскинула брови. — Снять эти сапоги. И помыться. И еще выспаться так, чтобы не дергали постоянно. И чтобы не снилось ничего.

Я опустила голову, не отводя взгляд. Ну… Сапоги ты можешь снять. Это я переживу.

— И чтобы ты спала рядом под боком, как раньше.

Я сглотнула, чувствуя, как глаза мгновенно наполняются слезами. Я боялась вздохнуть и пошевелится. Петир смотрел прямым злым взглядом, не моргая.

— Но это лишь пустые мечты… Если я сниму сапоги — ты задохнешься. Воды здесь нет. Выспаться не дадут. И в обрывках снов я увижу горящих друзей, кровь и гаснущие взгляды, практически видимые убийственные волны псиоников, чудом не задевающие самого… А ты… — Он замолчал.

Я вздохнула, отвернув лицо. А я, желая тебя всем телом и душой, не смогу почувствовать в твоих объятиях «ничего, кроме разочарования», потому что тело зацепилось за полукровку, как рыба жаброй за крючок…

У соседнего остова кровати лежала Нис. Я усмехнулась, увидев накрытую лапой мордочку. Ей тоже было больно и хотелось плакать.

— Ты успел закончить свое лезвие? — Вспомнила я, благодарная кошке за возникшую мысль.

— Да. Уже одобрили и пустили в производство. Веришь, не предполагал, что оно когда-нибудь пригодится… Мне понравилась идея, я ее воплотил. Подумать не мог, что с его помощью уже через месяц бойцы Объединенных земель будут калечить врагов…

Петир нагнулся чуть вперед, отстегивая что-то от пояса. Я наблюдала. С мягким щелчком из рукояти в четыре пальца выстрелил призрачный месяц.

— Оно отделяется при резком движении. — Петир потряс ручку, заставив меня подобрать ногу. — Если просто бежать с ней — ничего не происходит. — Он поднял руку, замахиваясь. — А если придать ускорение… — Отделившись от рукояти, месяц стремительно полетел, кружась вокруг собственной оси, будто розовая тарелка. Я сглотнула, увидев как в стене образовалась глубокая щель. Лезвия же видно не было. — Оно летит до соприкосновения с любой преградой. Может упасть на землю через километр, не дальше. И тогда программа возвращает креациновую пыль к держателю. — С мягким щелчком из ручки снова показалось смертельное лезвие. Я тряхнула головой, не веря. — Это так, подспорье… Основную работу все равно делают псионики, маги и рейнджеры.

Пристегнув изобретение обратно, Петир вздохнул, садясь.

— Пойду я к своим… — Проговорил, поднимаясь.

Я наблюдала за ним, кусая губы. «Даже не проводишь?» — грустно улыбнулись светлые глаза. Поднявшись, я ухватила его рукав, потянула к себе, обнимая.

— Дайан…

Потянувшись к губам, закрыла глаза. Он не был ласков. Не был нежен. Он скучал так же как я… Съел бы, пожалуй, если бы мог. Внизу хлопнула чуть покосившаяся дверь. Прижатая к стене, я закрыла глаза. По щекам полились слезы. Я люблю тебя. Безумно люблю. Но мое желание останется при мне… И мы оба это знаем. Хотя, ты достаточно голоден, чтобы не думать об этом.

Ощутив свободу, я открыла глаза. Петир сбегал по ступенькам, не оборачиваясь.

— Петир! — Крикнула я, спускаясь за ним.

Он обернулся от двери, взглянув грустными светлыми глазами. Я села на каменные ступени, вздрогнув от звука хлопнувшей двери. Стало жутко холодно и пусто. Вытерев щеки, я уткнулась подбородком в колени. Нис скользнула по боку теплом своего нематериального тела. Потерлась о запястье, тихо мурлыча. Все пройдет…

Впустив порыв горячего воздуха, на пороге появился Инфор. Замер, привыкая к сумраку дома после яркого солнца. Увидел меня на ступенях, прошел внутрь.