Дочь часовых дел мастера - [65]

На прогретой солнцем траве рядом с поляной для пикника затевалась игра в жмурки. Во́дой была Индиго Хардинг, которой завязали глаза белым шарфом; шесть или семь девочек обступили ее и кружили, вслух отсчитывая каждый полный оборот. Досчитав до десяти, они с визгом бросились во все стороны, а Индиго, покачиваясь от легкого головокружения и хихикая, пошла к ним, протягивая вперед руки и пытаясь кого-нибудь поймать. Вообще-то, Ада не хотела в это играть, но ноги сами принесли ее туда, и не успела она оглянуться, как уже вместе с другими девочками увертывалась от рук Индиго, выкрикивая сочиненные на ходу дразнилки.

Во́дой побыли все по очереди, и наконец шарф перешел к Аде. Ее радость мгновенно испарилась, сменившись нехорошим предчувствием. Игра основывалась на доверии, а она слишком мало знала этих девочек; к тому же рядом была река, внушавшая ей страх. Эти и другие мысли мигом пронеслись у нее в голове, а еще она заметила, как Мэй Хокинс переглянулась с другой девочкой, а та кивнула, словно желая сказать: «Ага». Перемирие было заключено вчера вечером; теперь Ада поняла, что настало время проверить его в действии.

Она молча стояла, пока другие девочки повязывали ей шарф, и не сопротивлялась, когда те десять раз повернули ее вокруг себя. Голова у Ады закружилась, и она чуть не прыснула, сделав шаг и почувствовав, что ее шатает. Она взмахнула руками, прислушиваясь к голосам вокруг себя; густой от тепла воздух медленно тек сквозь пальцы; в сухой траве громко стрекотали кузнечики, а где-то за ее спиной выскочила из воды рыба и с выразительным «плюх» упала обратно. Наконец ее пальцы коснулись чьего-то лица, и хохот возобновился. Ада стянула с глаз повязку. Мелкие бисеринки пота выступили на ее верхней губе. Шея ныла от напряжения. Щурясь от неожиданно яркого света, она испытала прилив странного торжества, смешанного с облегчением.

– Идем, – сказала ей Мэй, оказавшись вдруг рядом. – Я придумала, чем нам заняться.

Шарлотта уже сидела в лодке, когда Ада и Мэй подошли к реке. Увидев их, она улыбнулась и жестами стала звать их к себе.

– Я вас уже заждалась.

– Извини, – откликнулась Мэй, – мы в жмурки играли.

– Ничего, забирайтесь скорей!

Но Ада встала на месте как вкопанная и помотала головой:

– Я не умею плавать.

– И я тоже, – ответила Мэй, щурясь на солнце. – А кто тут собирается плавать?

– Да здесь мелко совсем, – сказала Шарлотта. – Мы только пройдем на веслах чуть выше по течению, а потом оно принесет нас обратно. День такой славный.

Ада понимала, что Шарлотта права: подводные растения колыхались под самой поверхностью воды – река в этом месте действительно была совсем мелкой.

Шарлотта взяла со дна лодки бумажный пакетик:

– А у меня карамельки есть.

Мэй широко улыбнулась, скакнула на простой деревянный причал, у которого стояла лодка, а оттуда – в лодку, где села на среднюю скамью.

Ада с вожделением смотрела на пакетик с конфетами, на двух улыбающихся девочек, на солнечные блики на поверхности реки – и вдруг услышала голос Шаши, которая побуждала ее быть смелее, иначе страх отъест половину жизни, как это бывает со многими…

– Ну, скорее! – торопила ее Мэй. – А то наша очередь пройдет.

И Ада решилась. Она быстро подошла к краю причала и, опираясь на протянутую руку Мэй, шагнула в лодку.

– Что мне делать?

– Ничего, просто сидеть, – ответила Шарлотта, отвязывая лодку. – Мы сами все сделаем.

Ада обрадовалась. Честно говоря, ей было очень страшно, и от нее в этот момент вряд ли был бы толк. Когда старшая девочка взяла весло и оттолкнулась им от причала, так что лодка слегка закачалась с боку на бок от толчка, Ада очень испугалась. И так вцепилась руками в борта, что побелели костяшки.

И тут они поплыли. Это было почти здорово. По крайней мере, Аду нисколько не тошнило.

– Ну еще бы, – со смехом заметила Шарлотта, когда Ада сказала об этом, – здесь ведь не море.

Старшие девочки гребли, и лодка медленно продвигалась вверх по течению; навстречу им плыли мама-утка и девять утят. Птицы пели в кронах ив над водой; в поле заржала лошадь. Берег и девочки на нем уменьшались, скрываясь вдали. Но вот лодка ушла за поворот, и они остались одни.

Цыганский табор стоял немного дальше. Ада гадала про себя: заплывут ли они так далеко, чтобы поравняться с ним? А может быть, поплывут еще дальше, до шлюза Сент-Джонс?

Но едва лодка поравнялась с рощей, Шарлотта перестала грести.

– Ну все, хватит. У меня руки устали. – Она подняла бумажный пакет. – По конфетке?

Мэй взяла карамельку из ячменного сахара и протянула пакет Аде, которая выбрала черно-белый мятный леденец.

Течение в этом месте было такое слабое, что лодка не плыла, а лишь слегка покачивалась на месте. И хотя полянка для пикника давно скрылась за поворотом, за полями Аде был хорошо виден двойной фронтон на заднем фасаде школы. Она вспомнила, как мисс Рэдклифф назвала Берчвуд-Мэнор «видением», и испытала теплое чувство, вдруг поняв, что начала заражаться любовью учительницы к этому странному дому.

– Как жаль, что мы так плохо начали, – заговорила вдруг Шарлотта, нарушив тишину. – А ведь я только хотела помочь тебе, Ада. Я же знаю, как это трудно – быть новенькой.