Дочь бутлегера - [47]

— Мисс Нотт, я полагал, это будет цивилизованная избирательная кампания, — холодно произнес он.

— Не поняла?

Он протянул мне лист бумаги.

— Полагаю, вы никогда этого не видели.

С виду это был мой бланк, озаглавленный «Открытое письмо неравнодушным избирателям округа 11-С по выборам окружного судьи». Сам текст был не таким откровенным как «Он ниггер, а я белая, так что голосуйте за меня», но он ушел недалеко от этого. Внизу красовалась моя подпись.

Мгновение мне казалось, что меня вырвет.

— Неужели вы могли поверить, что я…

— Это ведь ваш бланк, мисс Нотт, и ваша подпись, разве не так? — остановил меня Паркер.

Его худое темное лицо исказилось от гнева, смешанного с подозрительностью.

— Вы не могли бы перестать обращаться ко мне «мисс Нотт»? Да, согласна, это действительно похоже на мой бланк, но с помощью копировального аппарата любой может… — Я изучила листок более внимательно. — Лютер, взгляните сюда. Это же откровенная подделка, причем весьма неумелая. Отдельные фрагменты текста вырезаны и наклеены на бумагу. Наверняка было использовано письмо, которое я рассылала избирателям в марте, но только мой текст заменен другим. Вот видите следы разрезов — тут и тут?

— Но листовка и должна выглядеть так, правда? — спросил Лютер.

Я поняла, к чему он клонит. Если я действительно опустилась до такой подлости, естественно, я должна была позаботиться о том, чтобы все отрицать. Поэтому я сделала все так грубо, чтобы казалось, будто кто-то подправил письмо без моего ведома. В этом случае меня нельзя будет обвинить в грязной избирательной тактике, и в то же время я смогу донести свое пожелание.

— Где вы это взяли? — спросила я.

— Листовки были положены в почтовые ящики всех подписчиков «Ньюс энд обсервер» Мейкли, — мрачно ответил Паркер.

— О боже, — простонала я. — Так, давайте посмотрим. Когда подписывается в печать еженедельная «Мейкли уикли»?

— В четверг в полдень. — Лютер сверился с часами. — Четыре с половиной часа назад.

— Лютер, клянусь всем святым, я ничего не знаю об этом. Мне помогает вести кампанию моя невестка. Дайте мне переговорить с ней, а затем, если захотите, мы встретимся завтра утром в редакции «Леджера» и попросим Линси Томаса напечатать опровержение, хорошо?

Такое решение не устраивало обоих, но ничего лучше мы придумать не смогли.

По крайней мере, к моменту расставания Лютер снова называл меня по имени.

* * *

Когда я вернулась в контору, Шерри уже закрыла свой компьютер чехлом и приготовилась уходить.

— Весь последний час с тобой пытается связаться Минни, — сказала она, протягивая мне оставленные по телефону сообщения.

— Охотно верю.

— Мистер Джон Клод и Рэйд…

— А, Дебора, — окликнул меня появившийся в дверях своего кабинета Джон Клод. — Не могли бы вы уделить несколько минут нам с Рэйдом?

Шерри тактично удалилась, и я прошла в кабинет Джона Клода. На письменном столе лежало несколько экземпляров той мерзости, которую только что показал мне Лютер Паркер, а лица Джона Клода и Рэйда были искажены от гнева.

— Это просто бессовестно, — сказал Джон Клод.

— От этой гадости воняет, — подхватил Рэйд.

— Так, подождите-ка, — сказала я, — неужели вы решили, что я имею к этому какое-нибудь отношение?

— Разумеется, нет! — отрезал Джон Клод.

Рэйд протянул мне джин с тоником, причем джин он плеснул очень скупо, как в те времена, когда я еще употребляла спиртное.

— Джон Клод считает, что это дело рук людей Гектора Вудлифа.

Гектор Вудлиф прошел во вторник первичные выборы безальтернативным кандидатом от Республиканской партии, однако одержать победу в ноябре он мог лишь в том случае, если кандидат-демократ умрет или окажется обвинен в серьезном преступлении.

— Судя по твоим словам, ты отдаешь свой голос не за Гектора Вудлифа, так? — спросила я Рэйда.

— Я больше склоняюсь к мнению, что тут поработали люди Лютера Паркера.

— Что?

— Глупость, — пробормотал Джон Клод.

— Вовсе нет! — возразил Рэйд. — Задумайся, Дебора. Этот бред наносит тебе гораздо больше вреда, чем ему. Листовки выставляют тебя неприкрытой расистской.

Подумав, я покачала головой.

— Нет. Тут что-то не сходится. Если Паркер действительно способен на подобную низость, не лучше ли было сделать это поближе к выборам, чтобы получить максимальный эффект?

— Я не говорил, что это дело рук самого Паркера. Я имел в виду его людей.

— Нет, — повторила я. — Меньше десяти минут назад я говорила с Паркером на лестнице дворца правосудия, и он обвинил меня в том, что я распространяю эти листовки. Прокурор Лютер неплохой, но он ни разу не пытался участвовать в спектаклях нашего любительского театра. Он действительно считал, что за листовками стою я — или, по крайней мере, кто-то из моего окружения.

Джон Клод недовольно поморщился.

— О нет, только не это.

— Кажется, мне удалось его убедить. — Отпив большой глоток джина с тоником, я опустилась на диван, обтянутый синей кожей, и просмотрела листки с сообщениями. В основном это была Минни. — Я сегодня же переговорю с Минни. А Лютеру я предложила завтра утром встретиться в редакции у Линси Томаса, чтобы составить совместное заявление для печати.

Джон Клод грустно покачал головой.