Добрый мэр - [21]
— Не знаю, что это за «потом» такое, — сказала Агата, — но когда оно случится, я его опознаю. И это «потом» явно не включает в себя ожидание трамвая, который должен отвезти меня в гости к сумасшедшей старухе, с которой я до сегодняшнего утра и словом не перемолвилась.
Она начала пританцовывать на месте, изображая каблуками что-то вроде чечетки.
— Десять минут. Десять минут! Даю им десять минут. И если трамвай не приедет, когда я досчитаю до ста, я пойду домой! — И она начала считать, по-прежнему пританцовывая. — Один слон, два слона, три слона…
К тому моменту, когда слонов набралось сто шестьдесят три, на перекрестке показался трамвай, пронзающий сумерки лучом своей единственной фары. Громыхая, он подкатил к остановке и застыл на месте, ожидая, пока Агата подберет свою юбку и поднимется по ступенькам.
Весь трамвай был в ее распоряжении. Она села, чопорно сдвинув колени и поставив на них сумочку. Подошел кондуктор.
— Куда едем, милашка? — сказал он, и Агате это ужасно не понравилось. Она так и знала, что он скажет что-нибудь в этом роде.
Почему бы ему просто не сказать: «Добрый вечер, до какой остановки едете?» или «Да, сударыня?» — вежливо и просто. Но нет, ему обязательно нужно ляпнуть «Куда едем, милашка?» — словно он ожидает, что эта пошлость, произнесенная в пустом трамвае, внезапно разожжет в ней огонь желания и заставит сорвать с себя все одежды. Она холодно посмотрела на него и произнесла:
— До Замковой улицы, пожалуйста, — подчеркнув интонацией последнее слово.
— Это будет… — начал кондуктор, но Агата прервала его на полуслове, с ловкостью иллюзиониста вложив в его ладонь пригоршню монет.
— Думаю, этого хватит, — твердо сказала она.
Кондуктор вручил ей маленький зеленый билетик и удалился на заднюю площадку. Он смотрел на нее оттуда, ухватившись одной рукой за вертикальный поручень у двери и раскачиваясь туда-сюда.
Отвращение Агаты не знало пределов. Она отказалась удостоить кондуктора даже одним-единственным взглядом, но и в окно смотреть было не интересно: в темноте виднелись лишь смутные силуэты деревьев, в ветвях которых утром резвились птички. Поэтому Агата стала следить за бегущей строкой под потолком.
Устал, все болит, бодрости нет?
Пилюли «Пепто» — вот наш совет!
И картинка: старичок выпрыгивает из кресла-каталки и делает «колесо» на полу. Решительно отброшенная палка улетает прочь. «Ну и глупо, — подумала Агата. — Просто глупо. Зачем человеку в кресле-каталке палка? Я хочу сказать, если тебя все время возят в кресле, какой смысл таскать с собой палку? Интересно, как там котенок. А если он написает на постель? Милый сюрприз будет для Стопака».
А потом она подумала: «Это будет первое влажное пятно на постели за долгое время» — но сделала вид, будто ничего такого не подумала, потому что это была грубая и отвратительная мысль.
Палаццо Кинема. Смена репертуара каждый четверг.
Двойные сеансы и еженедельный киножурнал.
Телефон: 27–27
«Ну вот, это хотя бы по-деловому. Все изложено четко и ясно. Сто лет не была в кино. Что, если…»
Пользуйтесь кремом для обуви «Эфиоп» — и ваши ботинки будут черными, как эфиоп!
«А это как-то нехорошо. Мне бы, например, не хотелось, чтобы какая-нибудь милая африканка, сидя в эфиопском трамвае, размышляла, сделает ли чистящее средство „Дот“ ее унитаз таким же белым, как я. Нет-нет, мне бы такое совсем не понравилось. Есть ли, интересно, в Эфиопии трамваи? А унитазы? О, господи!»
Кондуктор вертелся на поручне, словно акробат: отбегал к окну, прыгал назад, хватался в полете за поручень и, облетев его, возвращался на площадку. Агата ожесточенно продолжала не обращать на него внимания. «Конечно, — думала она, — если развязные фразочки не сработали, то уж обезьяньи прыжки точно должны меня возбудить!»
Кола «Бора-Бора»
Сенсация вкуса
Попробуй океанскую свежесть!
«Слишком сладкая. Помню, я пила ее однажды на пароме — так меня потом тошнило. Может быть, виновата качка, но я в любом случае больше не буду пить эту гадость. От одного вида этикетки меня уже бросает в дрожь», — и Агата быстро отвела глаза от бегущей строки.
Последнее объявление было написано простыми белыми буквами на красном фоне. Никаких слоганов, никаких словесных уловок.
Приют св. Вальпурнии.
Задумывались ли вы об усыновлении?
«Нет! — подумала Агата. — Да. Нет. Нет!»
Кондуктор позвенел в колокольчик.
— Следующая остановка — Замковая улица!
Агата спрыгнула с трамвая и побежала по улице, точь-в-точь как утром, стуча каблучками по тротуару, а над ней гудел и скрипел механизм часовой башни собора. Часы уже начали бить десять, когда она добежала до «Золотого ангела», почти полностью погруженного в темноту. Окна были закрыты плотными шторами, и такая же штора опускалась над дверью, повинуясь движению похожего на артишок кулачка. Агата постучала по стеклу. Из кулачка-артишока показался палец, решительно указывающий влево, в ту сторону, откуда Агата только что прибежала. Затем штора окончательно опустилась.
Агата была растеряна. Она снова постучала по стеклянной двери. Безрезультатно. Она подождала. Ничего не происходило.
— Ну же, — сказала она, — я не опоздала! Какое там опоздала — я пришла ровно в десять! — Она снова постучала по стеклу, и снова тишина была ей ответом. — Да что же это такое! — Агата надула губки. Все, она сдается.
Аня растеряна, но в ее жизни появляется грозный коллектор Мамонт. Властный мужчина, пугающий одним только присутствием. У него сильная энергетика, и Аня боится его, но она не может отказаться от работы, которую предлагает Мамонт. Его сыну нужна няня, и не просто няня, а женщина, способная заменить мальчику мать, чтобы помочь ему в развитии. Женщина, которая сможет полюбить чужого ребенка. Да разве можно не влюбиться в этого чудесного малыша? Вот только Мамонт будет дышать в спину и следить, чтобы все было по его правилам.
Вера шьет необыкновенные свадебные платья на заказ и мечтает сама когда-нибудь надеть нечто подобное. Странная мечта для женщины, которая уже пятнадцать лет замужем, правда? В жизни Веры много странного: она может понять любого – кроме собственного мужа, помочь всем – кроме себя. У нее такие проблемы в интимной жизни, что и близким подругам рассказать неловко, не то что попросить помощи у посторонних… А тут еще интрижка на работе мужа становится достоянием общественности! Какой стыд! Что скажет мать? А если узнает дочь? Или это все неправда? Поможет ли Вере увлечение психологией или лишь усложнит задачу?..
Неприметная серая мышка Вика в один день неожиданно обрела популярность среди однокурсников и внимание парня своей мечты. И как в насмешку судьбы стала жертвой футбольного мяча несносного грубого старшекурсника. Теперь для нее важно разобраться, в чем причина свалившихся на голову перемен. Не упустить свой идеал любой ценой! А самое главное — поскорее избавиться от надоедливого грубияна, который будто назло мешает долгожданному счастью.
В жизни 19-летней Беллы Свон главное место занимают выпивка, «травка» и слепая привязанность к депрессивному музыканту Джасперу Хейлу. Правда, длится все это ровно до тех пор, пока бог знает откуда взявшийся Эдвард Каллен — альтруист до мозга костей, положивший на алтарь благого дела всю свою жизнь — зачем-то не решает увезти ее из Америки! И не куда-нибудь, а на самый край земли — в неизведанную, чужую и страшно холодную страну — в Россию…Примечания автора:Все фразы, произнесенные героями по-русски, будут выделены жирным начертанием.Все остальные невыделенные фразы текста произнесены на английском.Капельку жаргонизма и ненормативной лексики — без них образы не будут полными.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Скайлар Вудс невольно привлекает Вьятта Смита. Он хочет… ему нужно все узнать о ней. Хоть он ощущал, что ее красота — не только картинка, Вьятт не может понять, какую печаль она скрывает за своей чудесной улыбкой.Когда Скайлар впервые посмотрела в глаза Вьятта, ее дыхание перехватило, и она не смогла отвернуться от новенького, улыбающегося ей. Связь стала расти, когда Вьятт сел рядом с ней на английском, позволив Скайлар надеяться, что ему хотелось узнать ее.Впервые за месяцы она ощутила себя живой.Как только Вьятт проявил интерес, снова появились записки… напоминающие о прошлом, о событии, изменившем ее жизнь навеки и лишившем ее шанса на счастье.Вьятт не верил слухам о Скайлар, гуляющим по школе.