Добротолюбие. Том 4 - [172]

4) Будем же благодушны и ревностны: когда время псалмопения, усердно поспешим на него; когда время работы, будем работать усильно; когда время молчания, помолчим разумно; когда время беседования, поговорим в меру; одним словом, будем все делать благообразно и по чину, как нам заповедано, удерживая себя от всякой смуты и задора. Поклонов столько да творится, и обычное стихословие да исполняется, как и сколько силы дозволят, с сохранением и здоровья телесного. – И Бог мира да доведет вас до царицы дней, Светлого Воскресения Христова, и да сподобит Царствия Небесного, где не брашно и питие, но правда, мир и радость о Дусе Святе (Рим. 14, 17), коими и да обогатит нас Бог о Христе Иисусе, Господе нашем.

275.

1) Не надо общиться с еретиками. Хоть за это теснят нас; но переносим с помощию Божиею. – 2) Блаженно сделаться общниками христовых страстей. – 3) воодушевимся же. [4, 62]

1) Находясь вне монастыря, мы здесь устроились как могли и как позволили обстоятельства. Ныне же, когда гонители не продолжают гонения за Христа, нам надлежит пророческого послушаться слова: изыдите из среды их и отлучитеся, глаголет Господь (Ис. 52, 11; 2 Кор. 6, 17). Если иные иначе действуют в сем отношении, они сами за себя и ответ дадут Господу в День Суда. Мне же кажется, что идти вместе с ними есть то же, что безразличничать в отношениях своих к еретикам. Видите, как непоследование за ними отдаляет нас от мира и вместе с тем ведет к скорби, к тесноте, к голоду, к тюрьме, к смерти. Но во всех сих препобеждаем за возлюбльшаго ны Бога (Рим. 8, 37), Который, когда увидит душу, жаждущую Его, подает ей силу, чтоб она могла перенести за Него страдания, как свидетельствуют вместе с другими и сорок мучеников, коих память совершаем мы ныне: ибо не можем сказать, чтоб они имели другое естество, чем мы; но поелику возлюбили Бога от истинного сердца, то облечены стали силою в своей немощной плоти победить невидимого врага и совершить такой и толикий подвиг, который воспевают все христиане.

2) И воистину блажен, кто сподобился сделаться общником Христовых страстей, хоть сколько-нибудь: гонимый, как Он был гоним; ятый, как и Он ят был; бичевание потерпевши, как и Он потерпел; поруганный, как и Он был поруган; в темницу заключенный, как и Он заключен был. Смотри теперь, почему написано: аще с Ним умрохом, с Ним и оживем: аще терпим, с Ним и воцаримся: аще отвержемся, и Той отвержется нас: аще не веруем, Он верен пребывает: отрещися бо Себе не может (2 Тим. 2, 11–13). Видите, каковы и колики обетования и угрозы.

3) Воодушевимся же и подвигнемся – не посрамить претерпенного уже нами благодатию Христовою: изгнания, темницы, бича; и что говорить? Не все ли мы сидели в темнице? Но такое общение жизни бывает общением и страданий. Ибо аще страждет един уд, с ним страждут вси уди: аще ли славится един уд, с ним радуются вси уди (1 Кор. 12, 26). Будем же и навсегда едино тело и един дух, якоже и звани во едином уповании звания нашего (Еф. 4, 4), главою имея Христа, чтоб угодить Богу и улучить Царствие Небесное.

276.

Передает сказание, как в Болгарии верные христиане скорее согласились смерть претерпеть, чем во Св. четыредесятницу есть мясо; и отсюда берет урок – стоять до смерти против иконоборства. [4, 63]

В настоящем поучении неким сказанием хочу расположить вас к утешению. Сказание сие таково. В Болгарии, как сказывают верно то знающие, вышло злое повеление от державствующего там, чтоб находящиеся в плену христиане и братия наши во дни Святой Четыредесятницы ели мясо, затем, – которые покорятся сему, тех оставлять жить, а которые не покорятся, тех убивать. Слово нечестивого взяло силу; собрался народ с женами и детьми; плач и вопль мног: здесь в защиту христианского закона, там от страха смерти телесной; наконец – увы! жалостная весть! – побеждены, – и преклонились пред нечестивым повелением. – Но четырнадцать из них, отделившись от них, стали напротив них и начали убеждать их не уступать и не покоряться, – и в противность христианскому закону не соглашаться есть мясо. При сих словах пошли возгласы и убеждения от народа уступить необходимости и потом покаянием загладить сию вину, но не отдавать себя на смерть так просто. Но тех это нимало не убедило и не умягчило: они стояли на своем, взирая на Бога и на обетованное блаженство. Скиф, видя непоколебимую твердость сих мужей, вздумал чрез одного поколебать и преклонить на свою сторону прочих. И убив одного, жену его и детей раздал скифам в рабство, надеясь, что другие, видя это, поколеблются и уступят… Но те еще более стали непреклонными, взывая: христиане есмы и держимся части умершего брата нашего. В сем исповедании они перебиты все и скончались в Господе.

Видите, как и ныне в силе Евангелие Царствия Божия? – Иже любит отца или матерь паче Мене, несть Мене достоин, говорит Господь; и иже не приимет креста своего, и вслед Мене грядет, несть Мене достоин… И опять: не убойтеся от убивающих тело, души же не могущих убити: убойтеся же паче могущего и душу и тело погубити в геенне (Мф. 10, 37, 38, 28). Послушались они Евангельских заповедей, пребыли покорными Господу и увенчались венцом мученичества, подражая святым Маккавеям, в двойном против них числе, так как тех было семь, а этих четырнадцать; и те за то пострадали, что не хотели есть свиного мяса, а эти за то, что не хотели вкусить постом какого бы то ни было мяса в противность закону христианскому. – О, блаженные мужи! О блаженная купля! В одно мгновение времени стяжать вечное упокоение!