Доброе утро - [13]

— Колин у нас уже сто лет, — рассказывал Ленни, — только при ней об этом лучше не говорить. А у Макви зарплата больше — об этом тоже лучше помалкивать.

— Хорошо, — кивнула я, схватив со стола рогалик. Странно. Ведь ведущих в программу заманить ничуть не легче, чем редакторов. Может, Макви расценивает это как своего рода надбавку за вредность?

— Они друг друга терпеть не могут, и об этом тоже не стоит распространяться. Просто все дело в Колин, которая вообще никого терпеть не может. И это у нас тоже запретная тема. Раньше она спала с Полом, но тот ушел к ее помощнице — и об этом…

— …тоже лучше, помалкивать, — подхватила я. — Понятно.

— А еще, как поговорите с Колин, разыщите меня. Будет лучше, если к Макви вместе с вами пойду я.

— Почему? — Я нахмурилась.

— Просто поверьте мне на слово, — Ленни остановился у двери в гримерную Колин. — Готовы?

Я кивнула и постучала.

— Войдите! — властно приказали из-за двери. Ничего общего с голоском, которым Колин ворковала с экрана. Я в недоумении взглянула на Ленни.

На лице у него было написано: не говори, что я тебя не предупреждал.

Но оказалось, что никакие предупреждения не смогли бы подготовить меня к волне злобы, которую обрушила на меня Колин с той самой минуты, как я пересекла порог ее гримерной. От экранного образа улыбчивой и добродушной Колин не осталось и следа. Передо мной предстала не Колин Пек, а разъяренный тигр: глаза сверкают, волосы торчат во все стороны, рот перекошен в крике. Она тут же набросилась на меня, не дав мне рта раскрыть, даже представиться.

— Да ты представляешь себе, скольких главрежей я пережила здесь за одиннадцать лет?! Четырнадцать! — она скинула туфли на каблуках и сунула ноги в отделанные мехом тапочки. — Глупых отсюда выгоняют, умные уходят сами. А сейчас… — она смерила меня презрительным взглядом, — сама видишь, с чем я осталась.

— Здравствуйте, я Бекки, — вклинилась я в паузу и протянула ей руку.

— Бекки… — Она взглянула на мою руку, но даже не подумала ее пожать. — Скажи, ты глупая или умная?

— Согласна на «умную», — ответила я. — С той поправкой, что я здесь останусь.

Колин фыркнула и повернулась к гримерному столику.

— Думаешь, мне нравится быть на последних ролях? — спросила она, намазывая лицо увлажняющим кремом. — Думаешь, весело работать на канале, который тратит на съемку одного-единственного сюжета романтического ток-шоу про какого-то урода-коротышку больше, чем на все наши выпуски за неделю?

Неужели она говорит правду? Конечно, «Капельку любви» бывает забавно посмотреть, но все-таки…

— Если меня еще не уволили, то только потому, что мне можно много не платить и меня охотно смотрят скучающие старые клуши, готовые скупить всю ту фигню, что им впаривают рекламщики… У меня в жизни не было нормального соведущего! — Она ткнула в меня безупречно наманикюренным ногтем, заставляя отступить. — Мне все время подсовывают идиотов и кретинов. Наши рейтинги в такой заднице — глубже некуда… Сколько еще программа так протянет? — На этих словах она скрылась в гардеробной.

Я пошла было за ней, но Колин захлопнула дверь у меня перед носом. Я так и не поняла, рассчитывала ли она получить ответ на свой вопрос. А вопрос хороший. Нет, нельзя допустить, чтобы программа продолжала такое жалкое существование.

— Послушайте, Колин, — обратилась я к створкам двери, — я знаю всю историю передачи, знаю всех ведущих и…

Дверь стремительно распахнулась, и на пороге появилась Колин в брюках и облегающей маечке. При этом она смотрелась так же безупречно, как и в костюме для съемок. Но как она ухитрилась переодеться в этом тесном и темном закутке? Не представляю.

Не удивлюсь, если тут не обошлось без черной магии.

— Ты! — заорала она. — У тебя ничего не выйдет, слышишь?! И ни у кого не выйдет! И тебя отсюда вышвырнут, как и всех остальных! — Она шла на меня, а я пятилась. Да уж, проявила я твердость, ничего не скажешь. — А я так и буду тащить весь этот хренов груз в гору, вцепившись зубами в лямку!

А зубы у нее белые, ровные и явно очень острые — словно в подтверждение она продемонстрировала мне свой оскал.

Интересно, можно ли извлечь из всего этого пользу? Сделать так, чтобы перед камерами предстала деловая и собранная ведущая. Бетт Дэвис. Кэтрин Хепбёрн. Барбара Стэнвик. Народу такие нравятся.

— Ты что, думаешь, приятно, когда тебе все время дают пинка под задницу? — Колин опять ткнула в мою сторону пальцем.

Я пятилась до самого порога. Нет, людям, конечно, нравятся жесткие телеведущие, но только до тех пор, пока те изливают свой гнев на кого-то другого. Колин сейчас очень наглядно мне это продемонстрировала.

— Ну, я…

Колин меня перебила:

— Добро пожаловать в программу «Доброе утро», милочка! — и снова захлопнула дверь у меня перед носом.

— Ну ладно, — сказала я двери. — Хорошо поговорили. Очень конструктивно. С нетерпением жду… — Но мое красноречие иссякло. — Ладно, я тоже не люблю лишних слов.

Колин, конечно, та еще стерва, но, думаю, мы сработаемся. В конце концов, у нас с ней одна и та же цель. «Доброе утро». Мы могли бы… вместе тащить этот чертов груз в гору, вцепившись зубами в лямку. Как-то так.