Добродетельная леди - [39]

Брайони разочаровалась в нем. Возможно, он все еще лелеет надежду убедить ее принять его отвратительное предложение. Эти притязания она прекратит раз и навсегда.

Она выпрямилась.

– Тогда я выйду замуж, – с язвительной ноткой в голосе сказала она. – Я найду какого-нибудь юношу-квакера – человека одного со мной круга, который будет уважать мои принципы и заботиться о моем счастье. Такой муж прекрасно подойдет мне. Я буду наслаждаться свободой, в которой отказано большинству женщин.

– Это не поможет, – спокойно произнес Рейвенсворт, его брови сошлись вместе. – Нет на земле мужчины – не важно, квакер он, индус или святой с небес, – который позволит своей женщине перечить его власти.

Брайони рассердила его манера подчеркивать свое мужское превосходство.

– Вы не знаете квакеров, – снисходительно ответила она.

– А вы не знаете мужчин, – резко возразил Рейвенсворт. – Кроме того, я уже говорил, что вам предназначено. Лучше привыкайте. – Он озорно улыбнулся ей.

Брайони сжала губы. Рейвенсворт, казалось, ничего не заметил и взял ее под руку.

– Не присоединиться ли нам к остальным? – Он открыл перед ней дверь, и Брайони проплыла мимо него.

За дверью они встретили испуганного Эйвери и Харриет, идущих из разных концов коридора. Они не могли не заметить, что их друзья уединялись в спальне Рейвенсворта. Эйвери смотрел в сторону, но Харриет изумленно открыла рот. Она, заикаясь, пробормотала что-то вроде приветствия.

Брайони попыталась исправить ошибочное впечатление кузины.

– Харриет, – нервно начала она, – за мной гнался отвратительный джентльмен. Он принял меня за... за близкую подругу Харриет Уилсон. – Ее голос дрожал от волнения, когда она рассказывала всю историю. – Я прибежала в комнату Рейвенсворта, чтобы спастись. Он поцеловал меня и пытался затащить в свою спальню, но я укусила его.

– Не меня, как вы понимаете, – сказал Рейвенсворт с одобрительным блеском в глазах, – а другого джентльмена. Она вломилась в мою спальню без приглашения.

– Конечно, – сказала Брайони, раздраженная несерьезностью Рейвенсворта. – Я прибежала к вам за защитой.

– Это все объясняет, – продолжал в том же духе Рейвенсворт. – А теперь не заняться ли нам тем, что послужило причиной всей этой авантюры? Что-то случилось с Элис, как я понял?

У Брайони росло убеждение, что Рейвенсворт наслаждается ее затруднительным положением. Несколько его веских слов объяснили бы ее странное поведение. Но каждая фраза, которую он произносил, похоже, была призвана создать впечатление, что она выдумала мифического джентльмена, который так пылко преследовал ее. Вскоре она оставила попытки оправдать свое присутствие в комнате Рейвенсворта, поскольку считала, что сама допустила ошибку, оставшись с ним, после того как угрожавшая ей опасность миновала.

Харриет холодно сообщила ей, что они с Эйвери искали ее добрых пять минут, и не один раз проходили мимо закрытой двери Рейвенсворта в своих бесплодных поисках. Брайони обратилась за помощью к Рейвенсворту, но этот одиозный джентльмен только улыбался и ничего не говорил, оставляя ей все бремя объяснений. Она выбросила из головы весь эпизод, как не стоящий того, и остаток дня пряталась за томом «Гордости и предубеждения». Но вскоре с горечью и разочарованием заметила, что по какой-то необъяснимой причине его светлость был в великолепном расположении духа.

У Элис был такой сильный жар, что доктор запретил тревожить ее еще целый день. Брайони испуганно ждала, что Рейвенсворт может сказать о такой задержке, но, похоже, ничто не могло испортить любезного настроения его светлости. Таким образом, поездка, которая в обычных условиях заняла бы два дня, растянулась на четыре.

Глава 13

Несмотря на храбрые слова девушек, что они будут считать свое временное пребывание в Бате веселым приключением, приближение к этому приятному городу, где угрожающе присутствовали их родители и опекуны, заставляло их все чаще умолкать и погружаться в раздумья. Когда карета въехала в центр города, разговор между ними замер окончательно. Джентльмены, ехавшие верхом большую часть пути, были поглощены тем, что помогали кучеру сдерживать нервных передних лошадей, ибо, как Рейвенсворт коротко бросил им через открытое окно кареты, прекрасный город Бат – мечта для пешеходов, но кошмар даже для самого умелого кучера.

Это действительно прекрасный город, с готовностью подумала Брайони, глядя на безмятежную классическую красоту зданий. Но предстоящий разговор с сэром Джоном, который, по ожиданиям кузин, должен был быть бурным, отнимал у них львиную долю удовольствия, которое они могли бы испытать. Однако вопреки дурным предчувствиям они все же оценили ослепительную пышность роскошных, с высокими окнами, зданий, выстроенных из искрящегося батского камня, окаймляющих широкие улицы.

Сестра Харриет, Фанни, и ее муж, преподобный Эдвард Дарнелл, жили в Лора-плейс, как раз напротив Палтни-бридж в новой части города. Карета остановилась перед террасой высокого внушительного здания, выходящего на Палтни-стрит, главную улицу, ведущую в Сидни-Гарден. Брайони прикрыла глаза от солнца и посмотрела на знаменитые сады, где, как она слышала, почти через день проводились пикники, концерты, фейерверки и располагались балаганчики временных обитателей Бата. Прежде чем Брайони успела собраться с мыслями, парадная дверь отворилась, и им навстречу вышел разъяренный сэр Джон. Его первые слова прозвучали зловеще: