Добро пожаловать в прошлое! - [5]

Ксения закрыла глаза в надежде, что за несколько секунд этот дурацкий сон рассеется, и все вернется на свои места, а еще лучше на много-много лет назад в далекое детство, и она услышит мамин голос, почувствует ее теплые нежные руки. Господи, как же давно это было…

Совместное проживание с вечно недовольной бабулей оказалось совсем не «сахаром», годами приспосабливаться к ее привычкам и образу жизни было совсем нелегко, и крошечная комнатка стала для нее маленьким мирком, в котором хотелось ото всех спрятаться. Но рано или поздно человек ко всему привыкает, и она привыкла, хотя, наверное, скорее смирилась. Ведь все эти годы она шла по жизни так, словно ее в ней и нет, не чувствуя, что кому-то нужна, не зная, что такое любящая забота, нежность, тепло. Просто шла вперед и даже не представляла, что все снова поменяется, и снова нужно будет к кому-то и к чему-то приспосабливаться, с чем-то мириться, чего-то ждать.

Легкий сквозняк и едва ощутимый запах сигарет (видимо, Влад курил возле открытого окна) вернули девушку в реальность. Это не сон, и он не закончится. Этому мужчине явно было не по душе ее водворение в его жизнь. Мрачный, грубый, с холодным, ненавидящим взглядом, он пугал ее, но в то же время он был единственным, кто у нее остался.

– Чего застыла? Я же сказал – это твоя комната на ближайшие пару лет, – Влад стоял на пороге, прислонившись плечом к косяку двери, спрятав руки в карманах. – Хоромы так себе, но уж извините, я опер, а не олигарх!

Благоразумнее было промолчать, понятно же, что у него настроение ни к черту. Окинув девушку очередным хмурым взглядом, он развернулся и скрылся в коридоре. Ксении же ничего не оставалось, как опустить наконец-то сумку на пол и разглядывать свое новое место обитания. Комната была хорошая, со свежим ремонтом, но ничего особенного, впрочем, здесь не было – минимум мебели и предметов. Подойдя к окну, она раздвинула шторы и в первый миг даже замерла, разглядывая захватывающий вид, открывающийся с четырнадцатого этажа. Через дорогу от дома начинался огромный парк со множеством дорожек, расходящимися в разные стороны, и пока еще голыми деревьями, раскачивающимися на мартовском ветру. Ну, здравствуй, новая жизнь…

Разбор вещей не отнял много времени, одежда не заняла и половины шкафа, а тетрадки и учебники уместились на четверти стола. Чем заняться дальше, она не знала. Забравшись с ногами на кровать и обхватив колени руками, сидела и смотрела за окно на наступающие сумерки. Примерно через час, когда город окончательно погрузился в темноту, пронзаемую светом многочисленных огоньков от окон домов, машин и фонарей, она все-таки решилась выйти из комнаты.

В глаза тут же бросилась женская одежда на вешалке в прихожей, которую она поначалу не заметила, куча флакончиков на полочке в ванной, еще какие-то мелочи, в которых чувствовалось присутствие женщины, причем молодой женщины. Стало еще неуютнее. Она как будто вторгалась в чужой мир, не предназначенный для нее. Она явно здесь лишняя.

Влад был на кухне, что-то искал в одном из шкафчиков. Вновь одарив ее хмурым взглядом, он кивнул на стул возле небольшого круглого стола.

– Не рассчитывай, что тут с тобой будут нянчиться, – предупредил он, ставя перед девушкой большую кружку с чаем и пододвигая к ней доску, на которой лежал нарезанный хлеб и ветчина. – Надеюсь, обслуживать сама себя умеешь?

– Умею, – ответила Ксения, чувствуя, что вот-вот провалится сквозь землю от стыда. Он, что, намеренно хочет унизить ее как можно сильнее или это у него такая манера общения? И все-таки, пересилив себя, подняла на него глаза и сказала: – Спасибо, Влад.

Кажется, на мгновение он даже опешил. Взглянул с каким-то недоумением и ушел из кухни. Неужели ее присутствие настолько ему противно?

Приглушенный звук телевизора, по которому шел какой-то старый фильм, и наступившая темнота за окном создавали иллюзию домашней атмосферы, и Ксения изо всех сил отгоняла от себя безрадостные мысли. Отчаяние ей не поможет. Лучше взглянуть на новые обстоятельства жизни более-менее оптимистично – она уже давно привыкла к своему одиночеству, к тому, что всю жизнь приходится полагаться лишь на себя, что стоило быть благодарной уже за то, что Влад не оставил ее на произвол судьбы, а уж требовать от него какого-то сочувствия, понимания и заботы было бы уже слишком. Конечно, им будет сложно найти общий язык, а может, это и вовсе ни к чему – пережить бы эти два года, а она уж постарается поменьше попадаться ему на глаза.

Выпив чаю и вымыв за собой посуду, Ксения вернулась в свою комнату и уткнулась лицом в подушку. Этой ночью она не заснет. Чужой дом, чужая постель, она сама казалась себе чужой. В душе творилась полная неразбериха и растерянность, будущее представлялось в каком-то тумане, сером и непроглядном, как и вся ее прежняя жизнь. Хотелось плакать, только слез не было. Они давно закончились, наверное, еще в первые годы после смерти мамы.

Раньше, после ссор с бабушкой, когда она тайком утирала слезы, ей казалось, хуже уже быть не может, но как же она ошибалась. Оказывается, может. Бабушка, хоть и ругала ее частенько, все равно любила по-своему. А сейчас Ксения каждой клеточкой ощущала неприкрытую ненависть со стороны нового родственника, которая давила, мешала дышать, но девушка просто не знала, как изменить его отношение к себе в лучшую сторону или хотя бы перевести на нейтральные ноты.