Добро пожаловать в Пхеньян! Ким Чен Ын и новая жизнь самой закрытой страны мира - [89]
Александр подошел ко мне сзади. «Ты видел это? – прошептал он мне на ухо. – Она упала в обморок».
В конце коридора находится открытая терраса, с которой открывается вид на красивый сельский пейзаж вокруг этого музея. Мы вышли на нее и нырнули в духоту летнего дня. На балконе для нас – единственных посетителей – был прилавок с напитками и легкими закусками. Я купил банку холодного кофе для себя и бутылку воды для девушки-гида, которая ответила смущенной улыбкой.
Наша экскурсия подошла к концу. В любом случае невозможно осмотреть все этажи этой выставки за один день. Воздух был слишком раскален, чтобы подольше задерживаться на открытой террасе. Открывающийся пейзаж не таил в себе ничего особенно примечательного – обилие зелени и длинная дорога, ведущая к музею. Алек пообещал, что «Международная выставка дружбы» в горах Мёхянсан будет гораздо более впечатляющей.
Когда мы уже были в нашем микроавтобусе, Мин сказала, что девушка-гид на пятом месяце беременности. И что этим утром она не позавтракала.
Когда мы подъехали к горам Мёхянсан после четырех часов пути из Пхеньяна, моя спина окончательно задеревенела. Шоссе было построено в 1980-х годах, как раз перед экономическим коллапсом, и с тех пор его не ремонтировали. Мы приехали поздно вечером. Темная дорога к гостинице свободна от транспорта и пешеходов, только пара солдат ходят туда-сюда. Фары нашей машины освещают женщину, одетую с иголочки, но в очень официальном северокорейском стиле, в платье ниже колен.
Нас проводят в гостиничный ресторан, где мы – единственные посетители, за исключением выпивающих солдат в рваных майках. Для наших корейских гидов и водителя предусмотрена отдельная столовая. Нам подают совершенно несъедобный ужин. Вместо курицы какие-то хрящи, суп представляет собой жиденькую кашицу, а от овощей осталось одно название. Я залпом выпиваю почти всё пиво, которое нам приносят, затем, извинившись, отправляюсь в свой номер. На следующее утро я чувствую себя ужасно. Завтрак в ресторане выглядит так же отвратительно, как вчерашний ужин. На улице изнуряющая жара, которая только усиливает мои страдания. К счастью, Хва заранее включил кондиционер в нашем микроавтобусе.
По петляющей дороге мы медленно спускаемся вдоль полноводного ручья у подножия гор Мёхянсан, пока не подъезжаем к двум зданиям в традиционном дворцовом стиле – социалистическое туловище, корейская голова. Это вход в комплекс «Международной выставки дружбы». Огромная парковка пуста. Сами здания, где располагается выставка подарков, находятся в глубине, на склоне горы. Два молодых солдата с серебристыми автоматами прогуливаются между зданиями. Когда они замечают, что мы вылезаем из микроавтобуса, один из них бросает другому какую-то шутку. Второй, нарушая протокол, смеется. Мы приближаемся к зданию с подарками Ким Ир Сену, смех часовых стихает, они расступаются перед нами и руками в белых перчатках открывают бронзовые ворота весом в четыре тонны.
Несмотря на то что на улице настоящее пекло, внутри этого горного дворца температура воздуха очень комфортная, благодаря, наверное, самой мощной в мире системе кондиционирования – к черту все ограничения на потребление электричества! Наша гид, одетая, естественно, в чосонот, говорит, чтобы мы сняли бейсболки, оставили фотоаппараты и телефоны в камере хранения и надели предложенные нам матерчатые бахилы. Пройдя через металлодетектор и сдувающее пыль устройство, мы входим в священный зал, где кланяемся Ким Ир Сену, изображенному в этот раз на фоне горы Пэктусан. Если для основательного знакомства с пхеньянской «Выставкой дружбы» нужно минимум два дня, то сколько же времени потребуется для того, чтобы осмотреть семьдесят одну тысячу экспонатов, выставленных в стеклянных витринах сотни залов этого музея…
Стоя перед чучелом крокодила, который держит поднос для напитков, я вдруг ощущаю, что дрожу от холода. К сожалению, все стаканы на этом подносе пусты. Апатия, которую усугубляет бред этого ежедневного сюрреализма, приводит к резким болям в позвоночнике.
Ошеломляющее количество и причудливость всех собранных подарков должны поражать воображение среднего северокорейского работяги, которого привезли сюда, чтобы он лично ознакомился со знаками высшего уважения к вождям со стороны остального мира. Ему точно не скажут, что обмен подарками – это часть обычного дипломатического протокола, принятого во всем мире. Не упомянут также и то, что большинство представленных здесь подарков не были презентованы зарубежными приверженцами вождей лично, а были получены разнообразными партийными функционерами от своих зарубежных коллег в рамках рутинных обменов знаками формального уважения. Подарки, выставленные напоказ, должны демонстрировать всем не только почет и уважение, которые снискали во мире все три Кима, но и их щедрость – ведь они «делятся» этими подарками со своим народом. Это НАШ социализм – как бы говорят они.
После экскурсии мы, замерзшие в хорошо оснащенных кондиционерами залах, греемся на балконе здания с подарками Ким Чен Иру и делаем фотографии раскинувшейся у наших ног долины. Так как «Международная выставка дружбы» считается одним из самых священных мест в стране, Мин уговаривает нас написать что-нибудь в книге почетных гостей. Но это непростое дело, так как она хочет увидеть не просто каракули, означающие наши имена. Посетителям крайне желательно заполнить целую страницу описанием своего восторга от увиденного, от этого места, выражением своей любви и уважения к лидерам. Затем гид должен перевести ваш отзыв на корейский слово в слово. Мы с Александром делаем вид, что очень заняты фотосъемкой окружающей обстановки и покупкой сувениров в магазинчиках, расположенных рядом с балконом. Кланяться статуям – одно дело. Навсегда вписывать свое имя в страницы, которые будут использованы пропагандой, оставлять письменные восхваления, пусть с фигой в кармане, это совсем другое. В результате Алек вынужден отдуваться за всех нас. Я сочувствую ему. Но, в конце концов, «Tongil Tours» – его детище, не наше.
