До завтра, товарищи - [102]

11

Рамуш проехал несколько километров вдоль железнодорожного полотна, а потом пошел прямиком через поля, обрамленные по межам кустарником. Он решил добраться до дома Перейры, не выходя на дорогу, однако, прошагав несколько часов, был еще далеко от цели. Сильно мешал тяжелый велосипед. Поколебавшись у стоявшего на отшибе ближайшего дома, Рамуш подошел к калитке. Сидевшие на крыльце мужчина и девушка покосились на него.

— Хочешь заработать десять эскудо, старина? — спросил Рамуш.

Когда он начинал говорить с незнакомыми, те сразу же чувствовали к нему расположение. И этому крестьянину понравился Рамуш. Он заулыбался, решив, что незнакомец шутит. Девушка тоже улыбнулась, показав красивые зубы и отметив, что Рамуш обратил на них внимание.

— Мне нужно идти собирать хворост, — сказал Рамуш, — а по этим тропкам с велосипедом не потаскаешься. Будь другом, разреши мне оставить его у тебя. Потом я его заберу, а ты заработаешь десять эскудо.

Крестьянин пожал плечами, давая понять, что оставит велосипед и так, а эти десять эскудо его мало интересуют. Он поднялся и позвал Рамуша в дом поставить велосипед. Он и не предполагал, что пройдут годы, а велосипед, за которым никто так и не пришел, будет для него причиной постоянного беспокойства.

Вечерело, когда Рамуш наконец пришел к Перейре. В нескольких метрах от двери стоял человек в сером, искоса взглянувший на него. «Черт, и тут полиция мерещится», — подумал Рамуш, усмехнувшись про себя.

Он поднялся по лестнице и постучал в дверь. Вышла незнакомая женщина с испуганными глазами и сказала неуверенным голосом, что дома никого нет.

— Задерживаются? — спросил Рамуш и почему-то вспомнил человека в сером.

Женщина, выглядевшая все больше растерянной, пробормотала что-то бессвязное. В этот момент Рамуш услышал, как в квартире кто-то пододвинул стул.

— Пока! — бросил он ей и побежал вниз по лестнице.

Выходя на улицу, он увидел двоих человек. Чуть в стороне стоял тот в сером. У всех у них было одинаковое выражение лица, и все они одинаковым жестом опустили правую руку в карман. Он с силой сжал пистолет, не вынимая его, и быстро зашагал прочь, надеясь свернуть в переулок.

— Стой! — закричали ему.

Тотчас Рамуш почувствовал странный удар, будто на него обрушилась гора хлопка, его сшибло с ног, и он упал ничком. Левой рукой он вытащил из кармана бумажник, достал из него записную книжку и стал рвать ее зубами. Правая рука вытащила пистолет, но бессильно опустилась на землю. Рамуш услышал приближающиеся шаги, нарастающим грохотом отдававшиеся в ушах. Бумага, которую он рвал и рвал, имела вкус земли и крови.

Остановившийся в трех шагах командир группы стрелял в него, пока не кончились патроны.

ГЛАВА XVI

1

Арестовав накануне забастовки Гашпара и обнаружив у него подпольную литературу, в ПИДЕ были уверены, что напали на важное звено. Хозяева завода рассказали, что для рабочего он слишком во многом разбирался и многое умел и что он пользовался особым уважением среди рабочих, был зачинщиком всех волнений, а недавно его избрали председателем профсоюза в пику кандидатуре, предложенной фашистскими властями.

Однако, кроме нелегальной литературы, полиции не удалось захватить ничего, что могло бы навести на след других членов партии. Гашпара избивали трое суток подряд, ко он отказался сообщить что-либо о своих товарищах.

Тогда агенты ПИДЕ стали выяснять через владельцев завода и своих осведомителей, с кем чаще всего общался Гашпар. Одно имя упоминалось чаще других — Тулиу. По-видимому, он был правой рукой Гашпара.

За Тулиу установили слежку и наблюдали за ним как на заводе, так и вне его. Однако это ничего не дало, поскольку вел он себя очень осторожно и мало с кем общался. Тогда его решили арестовать. Глубокой ночью 18-го числа его взяли и отвезли в Лиссабон.

Автомобиль остановился перед мрачным, казалось, вымершим зданием. Все фонари на этом отрезке улицы были специально погашены. Со слабым металлическим скрипом отворилось окошечко в кованой двери, потом дверь медленно открылась, и двое агентов, сопровождавших Тулиу, втолкнули его, а сами исчезли.

В помещении остались только дежурный в мундире и еще один агент в комбинезоне. Оба они молчали, засунув руки в карманы, — у каждого в зубах торчала обмусоленная сигарета, и у обоих глаза были заспанные и безразличные. Они были такие одинаковые и отвратительные, такие бесчувственные, циничные и злобные, что невозможно было понять, действительно ли они такие сами по себе или только хотели таким образом внушить ужас арестованному. Во всяком случае, когда Тулиу посмотрел на них, у него создалось впечатление, что он оказался в логове хищников и спасения ждать неоткуда. У него начали дрожать колени, и он с трудом мог пошевелить языком.

За решетчатой дверью появился один из агентов, приехавших вместе с ним, свистнул ему и поманил его пальцем, показав, куда надо идти. Тулиу в сопровождении этого агента шел по узким, слабо освещенным лестницам. Так они поднялись на третий или четвертый этаж. Здесь вдруг открылась одна из дверей, в лицо ударил яркий свет, и Тулиу оказался перед столом, за которым сидел и что-то писал здоровенный мужчина с засученными рукавами. По углам сидели еще несколько человек.