До начала - [3]

Взявшись за концы, я тащу Майлса к выходу. Притянув спальный мешок ближе к машине, я открываю багажник и, вытирая тут же выступивший на лбу пот, начинаю рыться в ящике с инструментами. Наконец, я нахожу толстый шнур с надписью: «Буксировочный Трос». Сравнивая себя с пауком, связывающим свою жертву, я обвязываю этим шнуром Майлса. Оставшуюся часть шнура протягиваю через заднее сиденье слева направо, а затем через переднее справа налево и привязываю к столбу у крыльца. Используя принцип поднятия груза на сани, я двигаю машину на несколько футов вперед, и спальный мешок вместе с телом Майлса соскальзывает с крыльца на заднее сиденье.

Теперь я могу петь ему хоть всю дорогу. Забежав обратно в лачугу, я хватаю свою сумку и, прежде чем закрыть дверь, бросаю последний взгляд на комнату. Я не хочу, чтобы здесь остались хоть какие-то следы нашего пребывания, но, взглянув на кровь на полу, тут же понимаю всю бессмысленность этой затеи.

Кинув сумку на переднее сиденье машины, я расстегиваю молнию в верхней части спального мешка. Рот Майлса открыт, а глаза бессмысленно таращатся вверх. Я осторожно закрываю их и пою ему часть Песни.

Перед тем как сесть на водительское сиденье, я решаю осмотреться. От увиденного сердце уходит в пятки. Там, откуда мы приехали, поднимаются клубы дыма. Что же это горит? И вдруг я с ужасом понимаю: пожара нет, это машина, и она едет прямиком к нам. Она еще довольно далеко, но я уже могу видеть блеск металла и облако пыли у колес.

Движимая паникой, я все же заставляю себя остановиться и подумать. Мне нужно как-то спрятать нас. Внезапно меня озаряет. Я должна использовать то заклинание, которое использовал Уит, чтобы скрывать наше поселение от окружающего мира. Или, как он мне тогда говорил, чтобы скрываться от бандитов, если вдруг он Прочитывал их приближение. Это было самым трудным Заклинанием — тяжело прятать все поселение и удерживать маскировку, пока опасность не минует. Но я была просто обязана повторить его. Мне уже приходилось прятаться с помощью маскировочного Заклинания, но я понятия не имела, смогу ли я перенести его на всю машину, и возможно ли это в принципе.

Я пытаюсь вспомнить действия Уита и понимаю, что в качестве проводника для Заклинания маскировки он использовал снежно-белую заячью лапку. Точно такую же, какую я несколько дней назад бросила в огонь. Это не важно, напоминаю я себе. Мне не нужны «костыли» для соединения с Йарой. Я должна лишь верить в свою с ней связь. Я думаю о том, какие мощные потоки энергии почувствовала, когда отказалась от проводников. Но сейчас мной владеют страх и горе, и, чтобы сконцентрироваться, мне нужно выбраться из этой паутины.

Широко расставив руки и ноги, я пытаюсь замедлить сердцебиение. Я сосредотачиваюсь только на соединении с Йарой и чувствую ту власть, которой она меня наделяет. Я призываю энергию, витающую вокруг, и представляю, как изменяюсь… окрашиваюсь в фоновые цвета. В данный миг это оттенки красного и коричневого. Посмотрев вниз, я вижу, что цвет изменила не только кожа. Топ с джинсами тоже стали коричневатыми. На общем фоне я была почти не видна.

«Теперь машина», — думаю я и представляю энергию Йары, которая подобно сети переходит с меня на машину и обволакивает ее. Пятно цвета красноватой земли появляется на одной двери и быстро разрастается на всю машину. Автомобиль Майлса сначала блекнет на общем фоне, а потом и вовсе становится невидимым.

Моя уверенность возрастает. Я смогла это сделать. После проделанного с машиной, я перенаправляю Йару на лачугу. И жду. Но ничего не происходит. Та машина уже настолько близко, что, наверное, сидящие в ней могут разглядеть домик. А если они его увидят, наверняка остановятся, чтобы заглянуть внутрь и обнаружат лужу крови — доказательство того, что мы уехали совсем недавно.

Мое сердце бешено колотится, и я борюсь за остатки спокойствия.

— Изменись же! — произношу я, и вдруг чувствую огненную искорку электричества, пробежавшую по венам. Тут же я вижу, как лачуга исчезает из виду. Вот теперь мы невидимы во всех смыслах этого слова.

По мере приближения машины, я узнаю человека, сидящего на пассажирском сидении. Это Мюррей Блэквелл, глава компании «Блэквелл Фармасьютикал» и отец мертвого парня, лежащего рядом. Поисковый отряд он, видимо, организовал сразу после того, как обнаружил, что его сын похитил меня из собственного дома, где мистер Блэквелл держал меня пленницей. «И все это ради какого-то препарата», — думаю я. Ради того, чтобы добраться до «формулы» препарата — Амрита, как он его назвал. Питья, используемого при Обряде. Он и еще один неизвестный, похитивший мою общину, отчаянно жаждут получить этот препарат. Насилие, порожденное примером капитализма. Я прямо слышу, как Денис повторяет одну из своих излюбленных фраз на уроке о Прошедших Цивилизациях. И теперь эта адская машина хочет превратить нас в свои винтики и колесики, а я единственная, кто остался, чтобы с ней бороться.

Рядом с мистером Блэквеллом, за рулем, сидит крепкий мужчина, а на заднем сидении два телохранителя, похитившие меня из Солт-Лейк-Сити. В поисках нас они, вытянув шеи, изучают ландшафт. Машина движется так медленно, что мне кажется, проходит целый час, прежде чем они проезжают мимо по грунтовой дороге и скрываются за холмом.