Дни мечтаний - [8]

– Тебе это покажется скучным, – нерешительно сказал я. – К тому же, это трудно объяснить. Думаю, лучше не стоит.

Однако, я уже знал, что мне придется ей все рассказать.

– Нет, мне очень интересно, – жалобно захныкала девочка. – Не думала, что ты такой злой!

Уголки ее рта поползли вниз. Я слишком хорошо знал, чему это предшествует, чтобы допустить подобное.

– Ну, слушай, – запинаясь, начал я. – Эта часть дороги… до самого поворота… она жутко скучная. Мне так часто приходится ходить по ней, что я уже выучил ее наизусть. Поэтому, всякий раз, когда я дохожу до поворота, я… просто… я оказываюсь в другом месте.

– В каком месте? – спросила она и посмотрела вокруг с серьезным видом.

– Я воображаю его себе, это место, – торопливо объяснил я, – но это прекраснейшее место на земле. Я всегда там, когда я в церкви или на уроках географии.

– Вряд ли там лучше, чем у меня дома, – патриотично заявила девочка. – Тебе обязательно надо побывать у меня в гостях, там так хорошо. У нас…

– Нет, мое место намного лучше, – перебил я. – То есть… конечно, я не сомневаюсь, что у тебя прекрасный дом, но мое место лучше, потому что там достаточно чего-то пожелать, чтобы получить сразу!

– Это, конечно, здорово, – пробормотала она. – Расскажи еще, расскажи, как ты туда добираешься.

– Не знаю точно… – ответил я, – просто добираюсь. Хотя обычно… обычно плыву в лодке вверх по широкой, прозрачной реке. А по бокам, с обеих сторон, прекрасные луга, а воды в реке столько, что она почти выливается на эти луга. Люди там косят сено, играют во что-то или просто гуляют; они кричат мне что-то с берега, а я кричу им в ответ, а еще они угощают меня едой, которая у них с собой, в корзинках, и дают попить из бутылок. Некоторые из этих людей те самые, о которых я читал в книгах. Потом я подплываю к дворцовым ступеням, они спускаются к самой воде. У этих ступеней пришвартовано множество лодок: шхуны, плоскодонки, шлюпки и небольшой военный корабль. Можно выбрать любое судно, какое захочешь, и грести на нем или поднимать паруса, или отталкиваться шестом от дна!

– Я поплыву под парусами, – решительно заявила девочка. – И буду сама править кораблем. Нет, ты будешь у штурвала, а я буду сидеть на палубе. Хотя нет, лучше я буду грести, или ты будешь грести, а я укажу тебе направление. А потом… Нет! Я знаю, что мы сделаем! Мы залезем в плоскодонку и будем брызгаться.

– Конечно, сделаем так, как ты захочешь.

Я решил проявить гостеприимство, хотя меня охватило неприятное чувство. Требовательная гостья, которую я опрометчиво впустил в Святая Святых, уже диктует мне свои правила.

– Нет, лучше вообще не полезем в лодку, – решила она, в конце концов, – в них всегда так качает. А куда ты идешь дальше?

– Я поднимаюсь по ступеням, – рассказывал я, – захожу внутрь и сразу же оказываюсь в Шоколадной комнате!

Девочка оживилась при этих словах и удовлетворенно забормотала: «Шоколадная комната»!

– В ней все виды шоколада, какие только существуют, – говорил я. – Мягкий шоколад с тягучей начинкой, белой и розовой. Его так любят девчонки. Твердый блестящий шоколад, который хрустит, когда откусываешь. Его можно долго-долго рассасывать!

– Мне мягкий больше нравится, – сказала девочка, – мягкого можно съесть намного больше!

Это был необычный для меня взгляд на вопрос, так что я посмотрел на подругу с интересом и уважением. Для нас шоколад не был каждодневным лакомством и, всякий раз, когда нам доводилось попробовать его, мы прибегали к различным ухищрениям, чтобы продлить удовольствие. Но мы слышали рассказы о детях, которые периодически получали столько шоколада, сколько могли съесть. И вот, передо мной, судя по всему, одна из этих счастливиц.

– Ты можешь съесть все шоколадки с начинкой, – великодушно разрешил я, – а я съем твердый шоколад, мне он нравится больше.

– Ни в коем случае! – пылко вскричала она. – Ты должен есть то же, что и я! Это не вежливо есть что-то другое. Давай так. Ты отдашь мне весь шоколад, а я потом поделюсь с тобой, когда захочу!

– Ладно, – хмуро пробурчал я.

Не особенно приятно, когда кто-то командует в придуманной тобой Шоколадной комнате.

– В следующей комнате, – продолжил я, – можно попить шипучки! Там по всей комнате мраморные раковины с серебряными краниками. Отворачиваешь нужный тебе кран, и из него льется шипучка.

– А какие там шипучки? – поинтересовалась девочка.

– Разные, – быстро ответил я.

(Она итак уже следит за тем, что я ем, не хватало только, чтобы она запретила мне пить шипучку.)

– Потом я иду по коридору к задней части дворца и выхожу в большой парк, великолепный парк. Там гуляют пони, на которых можно покататься, ездят кареты, повозки и даже есть маленькая железная дорога с паровозом и вагоном караульной службы. Можно сесть в вагон первого класса или караульной службы, а можно забраться в паровоз, куда угодно, одним словом.

– Я бы забралась в паровоз, – мечтательно пробормотала девочка. Или нет, я бы…

– А еще там множество солдат, – влез я.

Всему есть предел. Я не мог позволить обычной девчонке разрушить мою железную дорогу, перевернуть в ней все вверх тормашками.

– Солдат там сколько захочешь, и все они мои. Вдоль террасы выставлены в ряд латунные пушки! И каждый раз я приказываю им, и они палят из орудий!