Дневники «Отечества» - [19]

Первый сборник «Военные приключения» мы выпустили, не имея на счете ни копейки. Сам я полгода не получал никакой зарплаты. Ссуду у государства мы не брали, а принесли ему немалый доход. Матрицы Второго сборника были изготовлены 10 декабря 1989 года, он должен был выйти к Новому году. Третий сборник находился в типографии № 1 Воениздата, Четвертый готовился уйти туда же.

Генерал Пендюр проделанную нами работу, безответственно поправ юридические нормы, я не говорю уже о нравственных, похерил. Матрицы Второго сборника были уничтожены, Третий сборник в нарушение всех положений авторского права присвоил кооператив, созданный по указанию Пендюра вместо нашего «Отечества» во главе с В. А. Рыбиным, который тут же присоединился к клеветникам и строчил донос за доносом на Вашего Соотечественника всюду. И в партком Московской писательской организации, и в прокуратуру, и в избирательную комиссию, по которой я проходил как кандидат в народные депутаты России. Рыбин клеветал всюду; реально рискуя быть привлеченным к уголовной ответственности по Указу от 2 января 1990 года и статьям 130 и 131 Уголовного Кодекса РСФСР.

Рыбин стал председателем кооператива, вынырнувший вдруг Юмин его замом, Алексеев, предлагавший мне сто тысяч рублей, коммерческим директором.

Заработанные «Отечеством» деньги Пендюр незаконно — и мы подали в суд соответствующий иск — передал рыбинскому кооперативу, который на всем готовом не может до сих пор выпустить ни строчки.

А мы, оставшиеся как и прежде, без копейки, сумели заново, по сохранившейся у нас рукописи, набрать Второй сборник, а потом и напечатать его тиражом в 100 тысяч экземпляров. Сохранившийся костяк «Отечества» — всего-навсего три человека — вновь вдохнул жизнь в благородное — не боюсь этого слова — предприятие. У нас снова не было денег, но типография, в которой нам поверили, набирала уже «Четвертый сборник. Третий, украденный у «Отечества» членом Союза писателей СССР, членом КПСС Владимиром Алексеевичем Рыбиным — знайте, дорогие соотечественники, имя этого кооператора! — пришлось заново перепечатывать с черновиков и отдавать в набор.

Потому-то так странно и выходили наши «Ратные приключения».

Почему вдруг ратные вместо военных? Когда Воениздат бил наши горшки, то предъявил и эту претензию: вы украли у нас название серии. Да, есть у них такая серия, хреновенькая в основном, хотя ваш покорный слуга в этой серии тоже издавался.

Хорошо, сказал воениздатовцам, тут особенно полковник Исаков упражнялся, берите слово военные себе обратно, а мы наши сборники назовем «Ратные приключения». Читатели говорят, что так даже лучше, по смыслу шире и весьма по-русски…

А «Отечество» вернулось в истинное лоно свое — в Союз писателей России. Мы учреждены Литературным фондом РСФСР, помогаем материально братьям-писателям, осуществляем благотворительные и военно-патриотические программы. Мы остались прежними и в новом Уставе записали: одной из задач объединения является повышение престижа Вооруженных Сил страны.

Мы дружим с множеством войсковых частей, военными академиями и училищами. Наши книги приобретают в Генеральном штабе и стройбатах, на пограничных заставах и кораблях, их с удовольствием читают летчики и танкисты, ракетчики и пехотинцы.

Армия может смело на нас положиться, более надежных друзей у нее попросту нет. Но как глубоко проникла в душу Отечества нравственная хворь, если в российском обществе могут существовать рыбины, юмины, милюшины, стригины, Исаковы, алексеевы и подобные им…

Не погубит ли нас всех это — по выражению древних римлян — Brutum hominis — человеческое скотство?!

VI

Если меня спросят, какой народ тебе наиболее симпатичен помимо твоего собственного, к которому ты сам принадлежишь, то не задумываясь отвечу: белорусы. Тут и уважение к трагедии, которую пережили они в Отечественную, потеряв каждого четвертого жителя, и знание истории, в которой шишек на головы белых россов высыпано было немало. Кто только не покушался на их волю! Тут и ягайлы, и гедимины, и витовты, и разного калибра глинские с лжедмитриями, наполеоны и маршалы пилсудские… Богатейшая история у наших самых кровных братьев, таких, что роднее попросту не бывает.

Вот написал эти строки и остановился, задумался… Каков сейчас на дворе перестройки градус? Что показывает демократический барометр? Вдруг из недр некой парламентской группировки возникло наружу целеуказание: считать русского человека, признавшегося в любви к другому народу, особым шовинистическим извращенцем, допустим, панславистом, белорашистом, бело-коричневой чумой, агитатором за Тройственный Союз — Белоруссия, Украина, Россия, средних я тоже люблю, особенно аргентинских украинцев. Словом, фантазия у русофобствующих оппонентов неистощимая, но бьюсь об заклад, держу пари, ставлю на кон сувенирный доллар против телефонной двушки, что в конце концов меня окрестят самым излюбленным у них, надежным словом «антисемит».

Ах, как мы все боимся этого слова применительно к себе! Готовы на что угодно, лишь бы — не дай Господь, сохрани и помилуй! — тебе его не прилепили…

А лепят его направо и налево, не разбираясь… Хоп! И ты уже помечен, будто особым знаком на воротах дома, обитатели которого подлежат уничтожению в Варфоломеевскую ночь.