Дневники голодной акулы - [43]
Мои внутренности сжались, и я натужился. Из меня выдавилась длинная скользкая полоса слюны, но не рвота. Я глотал, давился, снова глотал. Никто прервал свой рассказ и смотрел на меня, щеки у него совсем ввалились, и острые скулы торчали из-за очков. Я смахнул с глаз слезы.
— О боже, — сказал я, вытирая рукавом рот. — Господи, простите.
— Да, — сказал Никто. — Скоро мне надо будет закапать капли. Как думаете, вы сумеете напомнить мне, когда придет время?
— Сумею, — сказал я, стараясь привести в порядок голову, — но, по-моему, до двух всего минута-другая, потому что…
— Я не могу принять их до двух часов, — мягко перебил меня Никто. — Понимаю, вы думаете, что это не имеет значения, потому что остается всего несколько минут. Но это очень важно. Количества идеально сбалансированы. Как секунды. Шестьдесят секунд идеально сбалансированы в минуте. И делят ее на части. Секундой больше в минуту не поместить.
Я заметил, что сунул руку не в тот карман, и полез в другой.
— Вы отправитесь вместе со мной, не так ли?
— Да, — сказал я, вытаскивая телефон.
Что-то здесь шло совершенно не так. Пусть даже особенности происходящего продолжали ускользать, инстинкт заставлял меня держаться за этот единственный основной факт. Мне требовалось уйти, отдохнуть, прочистить мозги и подумать.
— Мне надо вернуться в отель, упаковать кое-какие вещи, а потом…
— Сколько минут? — прошептал Никто, кусая костяшку большого пальца.
Теперь он выглядел совершенно ужасно. Его рубашка сочилась потом, липкая и мятая, она прижималась к ребрам и болезненно впалому животу. Волосы были распластаны, встрепаны, лишены всякой формы. Даже его большие темные очки выглядели старыми и грязными. Пот из него буквально лился, капли падали у него с носа, с подбородка, даже с джинсов. Кап-кап, кап-кап-кап.
— Четыре, — сказал я.
Руки у меня дрожали. Мне никак не приходило в голову, что же теперь делать.
— Вы знаете, что я мертв, не так ли? — сказал Никто. — Смотрите. — Он вытянул плоскую ладонь. Жидкость капала с кончиков его пальцев с постоянным постукиванием. Кап-кап-кап-кап. — Видите?
— Я не…
— Вы знаете. Это же так очевидно. — Потом, словно бы его что-то осенило, он быстро повернулся на стуле, выставив передо мной костлявую спину. — Ш-ш-ш, что ты делаешь? Ты выдаешь слишком много, все выдаешь, не позволяй ему говорить. Это ничего не значит. Нет, конечно же, значит. Но я не могу удерживать уровень без капель. Черт, тебе же надо удерживать уровень, потому что мы никогда не знаем, что он собирается сказать. Но это длится слишком долго, весь клубок распался на части — распущенные нити и дыры, он выглядывает из них, ты знаешь, как он показывается наружу как раз перед закапыванием. Меня это не касается, мне нет дела до клубка, работа, которую ты должен был сделать, почти уже выполнена. Ш-ш-ш, тише, он может услышать.
Никто снова повернулся ко мне. Его очки врезались ему в щеки, меж тем как лицо было рассечено широченной ухмылкой, показывавшей коричневые зубы и багрово-черные десны.
— Прошу прощения, — сказал он. — Консультативный вызов. Все время эти вызовы, вызовы. Проклятие двадцать первого века.
Жидкость струилась из него, образуя коричневые лужицы вокруг ножек его стула.
Прочь отсюда. Прочь отсюда. Прочь отсюда. Я медленно, очень медленно перенес свой вес на пятки, напрягая бедра и икры, готовясь подбросить свое больное тело в слабой попытке бегства.
Никто глядел на меня из-под очков.
Нет. Он не глядел. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять: он вообще не шевелится. Если не считать струек воды, он достиг полного ступора. Наблюдая за ним, я заметил, как по лицу Никто ползут изменения; напряженность ускользала из его тела вместе с водой. Его белое мокрое лицо стало безмятежным и ангельским, подобно тому, как лицо любого человека, лежащего в гробу, выглядит безмятежным и ангельским, мудрым и спокойным. Его голова слегка склонилась, придав ему меланхоличный вид.
— Сейчас важно сдаться, — тихо проговорил он. Голос его изменился, что-то очень далекое слышалось за звуками произносимых им слов. — Вы знаете правду. Вы знаете, что уже умерли. Эрика Сандерсона нет на свете. И Клио Аамес нет. Все это, все, что его составляло, давно исчезло. Вам надо позволить уйти и его телу. Надо прекратить брыкаться и позволить ему плыть, покачиваться и ускользать все дальше и дальше. Пусть идет ко дну, где спокойствие, где одни только камни и крабы. Все будет хорошо, бури, разражающиеся наверху, больше ничем не смогут нам повредить.
Коричневая вода непрерывно текла из его пальцев и локтей, а он меж тем толчком поднялся со стула. Она сочилась из его туфель, образуя увеличивающиеся грязные лужи, от которых пахло водорослями, гниющими на солнце.
— Вы не знаете, кто я такой, не так ли? — спросил меня его новый голос. — Я — это вы, разумеется. Мы — одна и та же мертвая неличность.
Я опустил взгляд и пришел в ужас, увидев, что моя собственная голубая футболка стала мокрой и липкой. Я боролся с нелогичностью этого — «это просто пот, ты болен, это просто пот, и у тебя путаются мысли». Он, шаркая, сделал несколько шагов в мою сторону. Я не мог заставить себя подняться. Желудок у меня подпрыгнул, и я снова почувствовал спазм рвоты.
Люди занимаются освоением Марса. Как выяснилось, планета была обитаемой, самым крупным марсианским животным считалась дюнная кошка. Дюнные кошки отдаленно напоминали земных кошек, но на животе у нее имелась кожная складка-карман, где находился жизненно необходимый для кошки марсианский ароматический шарик. Земляне-колонисты занимались браконьерством и отнимали у кошек эти шарики до тех пор, пока на Марсе не появилась специальный корреспондент Кэйрин.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Дамы зачастую — причины столновений мужчин. И вот опять этот запах духов, скрип стула возле стойки и едва слышный вздох. Ей около двадцати, у неё золотистые волосы. Она всегда носит черное платье. Но она не совсем обычная девушка, да и парень рядом с ней — не Джеф ли?
Антикоммунист Леверетт считает, что электричество разумно и интернационально. Электричеству все равно, по проводам какой страны бежать, России или Америки. Оно убъет любого, кто намерен начать атомную войну. Леверетт был с этим не согласен…
Пол прожил с женой долгую счастливую жизнь, но настал день, когда память и разум Гвендолин начали слабеть. Пол готов на все, чтобы вернуть любимую. Рассказ − номинант премии Хьюго за 2006 год.
Со средним инициалом, как Иэн М. Бэнкс, знаменитый автор «Осиной Фабрики», «Вороньей дороги», «Бизнеса», «Улицы отчаяния» и других полюбившихся отечественному читателю романов не для слабонервных публикует свою научную фантастику.Принц Фербин чудом уцелел после битвы, в которой погиб его отец — король Хауск, повелитель сарлов, населяющих Восьмой уровень пустотела Сурсамен. Вынужденный спасать свою жизнь, принц покидает эту искусственную планету — одну из тысяч, с неведомой целью построенных вымершим более миллиарда лет назад видом, известным как Мантия, — и отправляется на поиски своей сестры Джан Серий Анаплиан, за годы их разлуки успевшей стать агентом Особых Обстоятельств службы Контакта сверхцивилизации Культуры.
Впервые на русском — пожалуй, самый ожидаемый любителями фантастики роман нового десятилетия, триумфальное возвращение в мир культовой «Дочери железного дракона». Мастер смешения стилей и непредсказуемых зигзагов сюжета вновь разворачивает масштабное полотно, сталкивая жестоких эльфов и паровых драконов, лисиц-оборотней и политиков-популистов, вавилонских человекобыков и боевых кентавров, древние пророчества и неутолимую жажду мести. А начинается все с того, что в деревню, где живет полусмертный Вилл ле Фей, приползает дракон бомбардировочной авиации, сбитый василиском противовоздушной обороны, и объявляет себя новым властителем…(задняя сторона обложки)«Дочерью железного дракона» Майкл Суэнвик создал целый новый жанр в литературе воображения.
Со средним инициалом, как Иэн М. Бэнкс, знаменитый автор «Осиной Фабрики», «Вороньей дороги», «Бизнеса», «Улицы отчаяния» и других полюбившихся отечественному читателю романов не для слабонервных публикует свою научную фантастику.«Игрок» — вторая книга знаменитого цикла о Культуре, эталона интеллектуальной космической оперы нового образца; действие романа происходит через несколько сотен лет после событий «Вспомни о Флебе» — НФ-дебюта, сравнимого по мощи разве что с «Гиперионом» Дэна Симмонса. Джерно Морат Гурдже — знаменитый игрок, один из самых сильных во всей Культурной цивилизации специалистов по различным играм — вынужден согласиться на предложение отдела Особых Обстоятельств и отправиться в далекую империю Азад, играть в игру, которая дала название империи и определяет весь ее причудливый строй, всю ее агрессивную политику.
В этом мире тоже не удалось предотвратить Первую мировую. Основанная на генной инженерии цивилизация «дарвинистов» схватилась с цивилизацией механиков-«жестянщиков», орды монстров-мутантов выступили против стальных армад.Но судьба войны решится не на европейских полях сражений, а на Босфоре, куда направляется с дипломатической миссией живой летающий корабль «Левиафан».Волею обстоятельств ключевой фигурой в борьбе британских военных, германских шпионов и турецких революционеров становится принц Александр, сын погибшего австрийского эрцгерцога Фердинанда.