Дневник войны со свиньями - [9]

Шрифт
Интервал

– Если хочешь знать, – продолжала Нелида вызывающим тоном, – сеньор моложе твоего дяди, так что поосторожней.

Это заявление явно не понравилось племяннику сеньора Больоло: он помрачнел, и на какой-то миг пошловатое выражение его лица сменилось другим, откровенно порочным. Видаль подумал, что такая довольно ребяческая привязанность к такому довольно противному родственнику, как Больоло, достойна уважения. И еще спросил себя, хватит ли у него смелости зайти в уборную на глазах у этих молодых людей. Глупая стыдливость, ведь в конце-то концов… Он тут же ее определил: это стыдливость мальчишки. Мужчина – втайне мальчик, перерядившийся во взрослого. А другие мужчины тоже такие? Вот Леандро Рей – он тоже мальчишка? Без сомнения, Леандро обманывает его, Видаля, как он сам обманывает других.

5

Жизнь робкого человека полна неудобств. Направившись обратно к себе, Видаль осознал, что фигура человека, входящего в уборную, куда менее нелепа, чем фигура человека, ретирующегося из-за того, что у него не хватило смелости туда зайти. Что может быть более стыдного, чем дать заметить, что тебе стыдно? В довершение всего этот эпизод отнюдь не был завершен. Сомнения нет, долго он не вытерпит, придется возвращаться. Единственная надежда на то, что девушки и племянник Больоло вскоре оттуда уйдут. Рука Видаля уже лежала на дверной ручке, как сам Больоло собственной персоной ошарашил его вопросом:

– Как поживаете, дон Исидро?

С этим типом никогда не знаешь, как себя повести. Видаль был настолько растерян, что в ответ ляпнул:

– А вы как поживаете, сеньор Буян?

Была надежда, что этот громила не расслышал прозвища, произнесенного довольно невнятно и неуверенно.

С высоты своего роста Больоло пристально на него посмотрел и с величайшей серьезностью сказал:

– Возьму на себя смелость дать вам совет. Говорю с вами, ей-ей, по-дружески. Галисиец злобствует все больше. Уплатите, Бога ради, за квартиру, прежде чем этот тип учинит какую-нибудь пакость. От людей добра не жди, говорят, что вы роскошествуете в ресторанах, а за кров и за приют не платите. – Он повернулся, чтобы уйти, но еще прибавил: – Не спрашивайте, откуда я знаю, но им известно даже то, сколько вы истратили на зубы.

Войдя в квартиру, дон Исидро увидел, что сын перебирает вещи в платяном шкафу.

– Порядок наводишь? – спросил Видаль.

Все еще стоя спиной, парень издал какое-то междометие, которое Видаль понял как «да». Он рассеянно смотрел, как Исидорито прячет в шкаф старую шляпу, шарф, перочинный нож, ремень для правки бритвы, коробочку из светлого дерева с надписью: «На память о Некочеа», куда он клал на ночь карманные часы.

– Че, это же всё мои вещи! – вдруг спохватился Видаль. – Мне надо их иметь под рукой.

– А они под рукой и есть, – ответил Исидорито, закрывая шкаф.

– Ты с ума спятил? – спросил отец. – Про шляпу и шарф я не говорю. Но узнать рано утром, который час, если часы будут там, в шкафу, это, по-твоему, удобно?

– Сегодня вечером у нас здесь соберутся наши ребята из Молодежного объединения.

В тоне, которым были произнесены эти слова, Видалю почудился оттенок досады или нетерпения.

– Вот и прекрасно! – воскликнул он с искренней радостью. – Я очень доволен, что ты позвал к себе друзей. Мне, знаешь, кажется, что для тебя куда лучше встречаться с молодыми людьми твоего возраста…

Он вовремя остановился, не желая обидеть сына. Бывало, что, забыв про осторожность, он напоминал сыну про эту докторшу, сделавшую Исидорито таким педантичным и агрессивным. Исидорито сухо ответил:

– По мне, пусть бы не приходили.

– Ты бы посмотрел на моего отца, как он был внимателен к моим друзьям. Потому что средства у нас были более чем скромные – не знаю, поймешь ли ты меня. Он даже заставлял маму, когда испечет Для гостей пироги, надевать самое лучшее платье.

– Вот уж у тебя мания вспоминать свое старичье. – Не забывай, что это твои дедушка и бабушка.

– Знаю, знаю, мы из простого рода. Ты мне об этом постоянно напоминаешь.

Видаль посмотрел на него с ласковым любопытством. Да, у самых родных, самых близких людей бывают мысли, о которых мы не подозреваем… Это обстоятельство, определяемое им как «мы не прозрачные», казалось ему когда-то защитой, гарантией для каждого человека его внутренней свободы, – теперь же оно огорчало его как признак одиночества. Чтобы пробиться к сыну и вытащить его из этого одиночества, Видаль сказал:

– Что до меня, я очень рад, что они придут. Как раз недавно я думал, что мне всегда приятно общество молодых.

– Не понимаю, почему тебе оно так приятно.

– А тебе с ними разве неприятно?

– Почему мне может быть неприятно? Я же – не ты.

– Ага, дело в разнице поколений. Мы друг друга не понимаем? Это докторша тебе объяснила?

– Может, и она, только знаешь, лучше, чтобы ребята тебя здесь не застали. К сожалению, придет один такой, ну просто бешеный. Народ его ужасно любит, он развозит овощи. Колоритный тип, народный герой. Про него даже сочинили стишок:

Выезжай из-за угла,
Удалой водитель…

– И что, мне придется бродить по улицам, пока ты будешь принимать друзей?

– Что ты выдумал! По улицам! Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.


Еще от автора Адольфо Бьой Касарес
Микрорассказ

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


План побега

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Как рыть могилу

Аргентинский прозаик Адольфо Биой Касарес (р. 1914—1999) – один из крупнейший латиноамериканских писателей XX века. Наряду с Борхесом, Маркесом и Кортасаром он уже причислен к классикам мировой литературы.


Образцовое убийство

Известные по отдельности как вполне «серьезные» писатели, два великих аргентинца в совместном творчестве отдали щедрую дань юмористическому и пародийному началу. В книгу вошли основные произведения, созданные X.Л.Борхесом и А.Биой Касаресом в соавторстве: рассказы из сборника «Две памятные фантазии» (1946), повесть «Образцовое убийство» (1946) рассказ.


Книга небес и ада

Составленная X.Л.Борхесом и А.Биой Касаресом «Книга Небес и Ада» представляет собой самый необычный взгляд на древнейшую из «вечных проблем». Привычные истины уживаются в ней с парадоксальными определениями, составители включают себя в антологию, создают апокрифических авторов, приписывают реальным авторам несуществующие тексты… Удовольствие же, получаемое от чтения «Книги Небес и Ада», – это удовольствие от превосходного литературного произведения.


Борхес. Из дневников

В рубрике «Документальная проза» — Адольфо Бьой Касарес (1914–1999) «Борхес» (Из дневников) в переводе с испанского Александра Казачкова. Сентенция на сентенции — о Шекспире, Сервантесе, Данте, Бродском и Евтушенко и т. п. Некоторые высказывания классика просятся в личный цитатник: «Важно, не чтобы читатель верил прочитанному, а чтобы он чувствовал, что писатель верит написанному». Или: «По словам Борхеса, его отец говорил, что одно слово в Евангелиях в пользу животных избавило бы их от тысяч лет грубого обращения.


Рекомендуем почитать
Обозрение современной литературы

«Полтораста лет тому назад, когда в России тяжелый труд самобытного дела заменялся легким и веселым трудом подражания, тогда и литература возникла у нас на тех же условиях, то есть на покорном перенесении на русскую почву, без вопроса и критики, иностранной литературной деятельности. Подражать легко, но для самостоятельного духа тяжело отказаться от самостоятельности и осудить себя на эту легкость, тяжело обречь все свои силы и таланты на наиболее удачное перенимание чужой наружности, чужих нравов и обычаев…».


Деловой роман в нашей литературе. «Тысяча душ», роман А. Писемского

«Новый замечательный роман г. Писемского не есть собственно, как знают теперь, вероятно, все русские читатели, история тысячи душ одной небольшой части нашего православного мира, столь хорошо известного автору, а история ложного исправителя нравов и гражданских злоупотреблений наших, поддельного государственного человека, г. Калиновича. Автор превосходных рассказов из народной и провинциальной нашей жизни покинул на время обычную почву своей деятельности, перенесся в круг высшего петербургского чиновничества, и с своим неизменным талантом воспроизведения лиц, крупных оригинальных характеров и явлений жизни попробовал кисть на сложном психическом анализе, на изображении тех искусственных, темных и противоположных элементов, из которых требованиями времени и обстоятельств вызываются люди, подобные Калиновичу…».


Ошибка в четвертом измерении

«Ему не было еще тридцати лет, когда он убедился, что нет человека, который понимал бы его. Несмотря на богатство, накопленное тремя трудовыми поколениями, несмотря на его просвещенный и правоверный вкус во всем, что касалось книг, переплетов, ковров, мечей, бронзы, лакированных вещей, картин, гравюр, статуй, лошадей, оранжерей, общественное мнение его страны интересовалось вопросом, почему он не ходит ежедневно в контору, как его отец…».


Мятежник Моти Гудж

«Некогда жил в Индии один владелец кофейных плантаций, которому понадобилось расчистить землю в лесу для разведения кофейных деревьев. Он срубил все деревья, сжёг все поросли, но остались пни. Динамит дорог, а выжигать огнём долго. Счастливой срединой в деле корчевания является царь животных – слон. Он или вырывает пень клыками – если они есть у него, – или вытаскивает его с помощью верёвок. Поэтому плантатор стал нанимать слонов и поодиночке, и по двое, и по трое и принялся за дело…».


Четыре времени года украинской охоты

 Григорий Петрович Данилевский (1829-1890) известен, главным образом, своими историческими романами «Мирович», «Княжна Тараканова». Но его перу принадлежит и множество очерков, описывающих быт его родной Харьковской губернии. Среди них отдельное место занимают «Четыре времени года украинской охоты», где от лица охотника-любителя рассказывается о природе, быте и народных верованиях Украины середины XIX века, о охотничьих приемах и уловках, о повадках дичи и народных суевериях. Произведение написано ярким, живым языком, и будет полезно и приятно не только любителям охоты...


Человеческая комедия. Вот пришел, вот ушел сам знаешь кто. Приключения Весли Джексона

Творчество Уильяма Сарояна хорошо известно в нашей стране. Его произведения не раз издавались на русском языке.В историю современной американской литературы Уильям Сароян (1908–1981) вошел как выдающийся мастер рассказа, соединивший в своей неподражаемой манере традиции А. Чехова и Шервуда Андерсона. Сароян не просто любит людей, он учит своих героев видеть за разнообразными человеческими недостатками светлое и доброе начало.