Дневник убийцы - [42]

* * *

– Значит, когда выясняется, что вас застрелили на сцене, то это лишь пакет с кровью? – спросил Ардженти девушку, представленную Ральфом Беллини ее сценическим именем Эсмеральда.

– Да. Когда я хватаюсь за грудь, будто бы застреленная, взрывается мешочек, спрятанный у меня в руке, и появляется красная краска, – объяснила актриса. – А потом я падаю на сцену, словно мертвая.

В театр Торнтон Финли и Джозеф явились за час до начала спектакля. Ральф Беллини и его ассистентка обычно тоже приезжали в это время, чтобы подготовиться к выступлению.

Ральф поначалу неохотно распространялся об особенностях своего представления.

– Среди иллюзионистов и фокусников сильна конкуренция, каждый старается перенять у соперника самое лучшее. А еще существуют строгие правила Магического сообщества, запрещающие раскрывать секреты мастерства, – заявил он следователям.

Они поклялись, что все останется в пределах расследования и не попадет в газеты, и после таких заверений остановить Беллини стало невозможно.

Он откинул занавес в конце сцены, представив посетителям стеклянный стакан высотой в десять футов, до краев наполненный водой. Гвоздь его программы. Сбоку, к открытому верху стакана, поднималась винтовая железная лестница. Фокусник загнул уголок уса и лукаво улыбнулся, сообщив, что в своем представлении он изображает настоящего злодея.

– …А потом, сделав холостой выстрел, я вместе с ассистентом засовываю тело Эсмеральды в футляр и накрепко запираю его замками. – Он сделал жест в сторону своей помощницы и стоящего в стороне футляра. – Затем мы несем его по ступенькам на самый верх и бросаем в воду, чтобы у зрителей обязательно перехватило дух, когда он тонет.

Ральф завертел рукой, показывая, как ящик тонет, а потом более сложным движением руки указал в дальний угол сцены.

– Потом, когда я заплачу сообщнику убийства его тридцать сребреников, с той стороны сцены из клуба дыма появляется Эсмеральда. Бестелесный призрак, преследующий нас. Под гром аплодисментов мы с ассистентом в страхе убегаем со сцены, но через мгновение возвращаемся на поклон вместе с Эсмеральдой.

Джеймсон перевел взгляд со стеклянного стакана в конец сцены.

– Сколько времени проходит с момента погружения футляра на дно и появлением Эсмеральды?

– Не более сорока секунд, – ответил иллюзионист. – Самый короткий промежуток получился у нас всего в тридцать две секунды.

– Но в этом представлении не участвует сестра-близнец Эсмеральды, как бывает в других фокусах. Это именно Эсмеральда? – уточнил криминалист.

– Именно сама Эсмеральда, – гордо засиял Беллини и почти незамедлительно откликнулся на просьбу разъяснить, как это делается. – В дне ящика открывается люк, который совпадает с другим люком в стакане в полу сцены; через него Эсмеральда и выбирается.

Джеймсон снова изучил стакан.

– Но это достаточно большой участок. Как вы можете быть уверены, что отверстия точно совпадут?

– Обратите внимание на конусообразные выступы на дне стакана. Все дело в мощных магнитах в ящике и в полу сцены, – объяснил фокусник.

Финли кивнул, совершенно потрясенный.

– А огромное давление воды? Как справиться с этим?

Беллини улыбнулся, довольный тем, что нашлись люди, способные оценить механику его представления. Он протянул руку к Эсмеральде. Настала ее очередь рассказывать.

– Как только я почувствую, что ящик коснулся дна, я нажимаю внутри рычаг, включающий присоску по краю футляра. А потом второй рычаг открывает другой люк, чтобы я могла выбраться.

Ардженти посмотрел в дальний конец сцены.

– И у вас остается тридцать две или тридцать четыре секунды, чтобы переодеться…

– Да. Переодевшись, я поднимаюсь на механической платформе – вон там, – не заметной в клубе дыма.

В разговор снова смешался Беллини:

– Но дыма не очень много, чтобы не заволокло центр сцены. Там всегда чисто, чтобы зрители ясно видели, что Эсмеральда не просто бежит через сцену.

– И все эти тайны вы раскрыли нам! – удивился Ардженти. – Кстати, вы с кем-нибудь еще делились этим?

Учитывая озабоченность Ральфа Беллини секретностью, его ответ был предсказуем:

– Конечно же, нет!

Но вот Эсмеральда показалась смущенной.

– Был… Был один джентльмен некоторое время тому назад, – неуверенно произнесла она через секунду. – Однажды после спектакля он пришел за кулисы с расспросами. Поначалу я не придала этому значения, пока через неделю не увидела его фотографию в газете. Это был тот, кого вы поймали как Потрошителя. – Девушка прикусила нижнюю губку. – Я пошла прямо в местную полицию и рассказала им об этом.

Ардженти и Джеймсон переглянулись. Последнее письмо еще не появилось в газетах, так что артистка не могла связать его с Потрошителем. А учитывая большое количество фальшивых слухов, которые ходили в то время об этом преступнике, возможно, неудивительно, что информация не дошла до Джозефа на Малберри-стрит, особенно если девушке не было причинено никакого вреда.

– Простите, нам об этом ничего не сказали, – произнес Ардженти.

– О, понимаю… – Эсмеральда мгновенно смутилась. – Знаю, это было давно, но я подумала, что теперь вы пришли именно поэтому.

Глава 17

По движению тела Монэхэна Тирни понял, что что-то не так. Дэнни Бреннан стоял в нескольких шагах позади него, еще больше расстроенный и растерянный, стараясь держаться в тени.