Дневник. Том III. 1860-1861. Созерцательное богословие. Крупицы от трапезы Господней - [164]
Господь часто приходит к тебе испытывать твою любовь к Нему и к ближнему твоему — и то, пристрастен ли ты к земному или нет, считаешь ли все в сравнении с Богом, с ближним, с небесным блаженством — сором, ничего не стоящим. Ты не выдерживаешь этого испытания и оказываешься привязанным к земному и тленному; Бога и ближнего ты любишь несравненно меньше, чем богатство, пищу, питие, хорошую одежду, удобное, красивое и чистое жилище. — Внимай себе.
Долги наши (Мф. 6, 12) пред Богом считаем по самолюбию и гордости своей малыми и ничтожными, а долги наших ближних считаем всегда слишком великими и не хотим по самолюбию, злонравию и гордости скоро и совершенно, от сердца прощать им. Но нет прощения тем, кои не прощают других. Мучьтесь вы, злонравные и злопамятные: собственная ваша злоба истлит вас.
Если бы ты был истинно благ и щедр к некоторым, то все–таки бесконечно меньше была бы твоя благость и щедроты к ближнему, чем благость и щедроты Божии, ибо Бог благ ко всем: благ Господь всяческим (Пс. 144, 9), а ты только к некоторым; Бог благ неизменно, постоянно, без всякой и тени перемены: у Негоже несть пременение или преложения степь (Иак. 1, 17), а ты — временно благ и щедр и временно не благ и скуп; Бог благ к добрым и злым (Ср.: Лк. 6, 35), к праведным (творящим правду — трудолюбивым и пр.) и неправедным (Ср.: Мф. 5, 45) (не творящим правды, например к ленивым), а ты благ бываешь больше только к благим: любишь любящих (Ср.: Мф. 5, 46), любишь давать больше тем, которые могут тебе воздать, и ты не благ к злым по отношению к тебе, ты мстишь неправедным за их неправду по отношению к тебе, хотя ты сам неправеден и тем более не щедр к ним. — Как далека твоя благость и щедроты от благости и щедрот Божиих! Между тем нужно уподобляться нам, чадам во Христе Отца Небесного, в благости и щедротах Самому Богу. Святи будите (Лев. 11, 44), будите милосерди, vякоже свят, милосерд есть Отец ваш Небесный (Ср.: Мф. 5, 48; Лк. 6, 36). † Господь часто глаголет нам об этом в сердцах наших, обличая и наказуя нас, но мы мало внимаем его вразумлениям: на время переменимся, а потом скоро опять обращаемся к своей неблагости и скупости. Мы лукавы, самолюбивы, алчны и жадны к вещественным дарам Божиим и надеемся на них, а не на Бога, Который силен (изобиловать в нас всякую благостыню) всегда обогатить нас за правду нашу и за любовь к Нему и к Его образу и подобию, каков есть человек. — Мы разъединяемся часто духом, питаем ненависть к ближнему за то, что он пользуется часто и незаслуженно нашею собственностию, или лучше — дарами Божиими.
Священник должен быть особенно благ и щедр к приходящим, ибо он постоянно приходит к бессмертной трапезе Спасителя и вкушает Его Тело и Кровь недостойно, по единой благости и неизреченным щедротам Бога Спасителя.
Об его материальных средствах особенно Господь промышляет, по словеси Господа: ищите прежде Царствия Божия и правды Его, и сия вся приложатся вам (Мф. 6, 33). А кто же как не священник ищет прежде, по крайней мере должен преимущественно пред всеми, искать Царствия Божия и правды Его? — Он прежде всех должен возлагать надежду на Бога, а не на тлен, не на траву, не на произведения земные, тленные. — Он больше всех должен успевать в любви нелицемерной[376], бескорыстной, неизменной, крепкой.
Сколько хитрости, злобы, зависти, мелочности в искушениях сатаны! Чем бы, думали вы, поверг в уныние, в горькое и продолжительное уныние, диавол жену мою и расстроил и меня? — Сожалением о потере (выбритых добровольно) волос. Ведь плачет, воет и не хочет утешиться, яко не суть (Ср.: Иер. 31, 15; Мф. 2, 18). — Глупость, безрассудство! Да ведь никак не унять, воет, да и только! А я после обедни такой спокойный приходил домой — и вот напасть! Чем только враг не расстраивает нас, не преследует нас? О уныние диавольское! О зависть адская! Вишь позавидовал, что Господь помог нам устроиться прекрасно в хозяйственном отношении. Как? Говорит: так живут на этом свете только чада мои, чада беззакония, прохлады, роскоши, утехи. А тут и рабы Божии живут хорошо. За что же им такой простор, убранство, обилие во всем? Ведь мне предана есть слава мира сего (Ср.: Лк. 4, 6). Вот я их помучу по–адски, вырву из сердец их радость и чувство довольства Божиими дарами и их благодарные чувства к Богу. И в жене моей достиг окаянный своих намерений. Ей стало все немило, все в тягость. Одни обрезанные волосы милы.
Замечательно, что любящий обильную и вкусную пищу делается равнодушным и холодным к пище духовной — к чтению духовных, поучительно–назидательных книг, и с развитием вкуса материального вообще теряется вкус духовный; при употреблении множества пищи материальной всего меньше имеешь охоты употреблять пищу духовную, то есть Слово Божие, писания святых отцов и молитву. Когда сильна телесная сторона человека, тогда бессильна духовная. Потому–то молодые люди, особенно девицы и женщины, любящие чрезмерно наряды или обильный весьма вкусный стол, обыкновенно не расположены ни к молитве, ни к чтению духовно–назидательных книг.
