Дневник плохой девчонки - [49]
Я не знала, что ответить. Гладила ее руку и сама чуть не ревела… Должна признаться, у меня в последнее время крыша тоже основательно съехала… Черт! Как трудно в этом мире встретить по-настоящему счастливого человека! И вдруг я вспомнила про чай. И спросила:
— Может, чайку с медом попьете?
Она открыла глаза, поглядела на меня и прошептала:
— Прости, что так расклеилась… Иногда до того все…
— Остоелозит? — попыталась я продолжить ее мысль. У старушки даже глаза заблестели.
— Вот именно! Правильно сказала: «Все остоелозит!» Остоелозит… Хорошее слово… — и она едва заметно улыбнулась.
— Ничего, это пройдет, — сказала я, чтобы ее утешить. — Мне иногда тоже жить не хочется…
— Тебе? — вскинула глаза старушка.
— Но ведь, наверное, со всеми так бывает?
Она, внимательно на меня посмотрела.
— Ну хорошо, может, это и… Дай-ка мне чаю…
Я помогла ей сесть и поднесла чашку к ее губам, она пару раз глотнула и снова откинулась на подушку. Похоже, немного успокоилась.
— Ты хорошая девочка, Эльвира… — сказала она. Эльвира! А как же — Эльвира-то и правда хорошая девочка! А я… Если бы Казимера хоть смутно догадывалась, какая я на самом деле распрекрасная — распрекрасная авантюристка! — она бы меня и близко к себе не подпустила! Черт, как же все паршиво получилось! Эта бабулька, пусть ей и было несколько сотен лет, мне ужасно нравилась!
Мы услышали, как по улице прошла какая-то развеселая компания мальчишек…
— А вы когда-нибудь выходите из дома? — спросила я.
— Смеешься? Ты же видела, как я передвигаюсь…
Вдруг меня охватил какой-то непонятный азарт, и я решила во что бы то ни стало вытащить эту разочарованную в жизни древность поглядеть на белый свет.
— А что, если… если нам выйти погулять, а?
— Ты совсем сдурела, детка?
— Я видела в коридоре за шкафом инвалидную коляску, в ней бы вас и вывезла!
— Глупости! — отмахнулась поня Казимера. — Я рассыплюсь на куски, еще не спустившись с лестницы.
Не знаю, что в эту минуту со мной сделалось — наверное, окончательно надоело изображать скромницу из школы для богомолок, и я, совсем уже раздухарившись, выпалила:
— Ну рассыплетесь, и что такого? Вы ведь все равно хотите поскорее ноги протянуть!
Ясно, такого ответа поня Казимера ждала меньше всего. Раскрыв рот, она вытаращила на меня глаза так, будто вдруг увидела перед собой марсианина с рожками-антеннами. Я безразлично развела руками и стала смотреть в окно, но через пару секунд услышала за спиной сдавленное кудахтанье и оглянулась.
— О-о! О-о! Оо! — захлебывалась от смеха крохотная старушка. — Ну что ж, если сейчас ног не протяну, так, может, поживу еще… О-о! Ты… ты… Да пропади оно все пропадом! Поехали!
— В самом деле? — я не поверила собственным ушам.
— А что? Мне и впрямь терять нечего!
И тут начались великие приготовления! Собираясь после долгих лет добровольного заточения снова высунуть нос в общество, бабулька желала выглядеть безупречно. Первым делом она потребовала, чтобы я продемонстрировала ей весь ее гардероб. «Покажи-ка, что у меня там есть!» — сказала она, махнув ручонкой в сторону шкафа. На мою беду, у нее там было чертовски много! Я по одному вытаскивала из ее неисчерпаемого шкафа платья, а эта садистка, развалившись на пуховых перинах, выбирала то единственное, какое подойдет для прогулки. «Совершенно нечего надеть!» — вздыхала она, возводя глаза к потолку. Честное слово, в эти минуты мне хотелось ее прибить! Не меньше часа я слушала ее комментарии, ворчание и брюзжание. Наконец она выбрала легкое светлое шелковое платье с широким кружевным воротником, а еще через полчасика — белую шляпку с кремовыми цветочками и молочного оттенка туфельки. Поиски светлых чулок тоже были истерическими, но все же первый этап мы успешно преодолели.
Оставались мытье и одевание с громким пыхтением, подкрашивание и кривлянье перед зеркалом, причесывание и надушивание… Даже и рассказывать про это не хочу — как бы не стошнило. Все это мы делали очень тщательно, поминутно советуясь и чувствуя важность минуты…
Около шести караван тронулся! Для начала я спустила вниз коляску, потом взялась за поню Казимеру. На этот раз задача была особенно трудной: приходилось думать не только о том, чтобы не загреметь вниз вместе со своей ношей, но и как бы не помять бабулькино платье, не испортить ее прическу или не уронить шляпку с цветочками. Усадив наконец поню Казимеру в коляску, я вздохнула с облегчением… Устала как собака, по спине ручьями лился пот.
Пока происходил весь этот бардак, бабулька, видно, как следует проголодалась: едва мы выбрались из дома, она захотела немедленно отправиться в ресторан и сытно поужинать. Я совершенно не жаждала встречи с кем-нибудь из знакомых и предложила ехать в ближнее кафе — там же, в старом городе, на соседней улочке. Туда мы и двинулись. Я толкала коляску, а поня Казимера восседала в ней гордая, словно генерал, глядела по сторонам и поминутно удивлялась: «Ой! Как здесь все изменилось! Смотри, не было ведь этой пристройки? А этот дом давно отремонтировали?» Щеки у нее порозовели, глаза сияли… Вот такой она мне нравилась!
Ужин прошел без всяких приключений. Бабулька закатила настоящий пир: мы ели очень вкусного лосося с рисом (поня Казимера запивала его белым вином, а мне заказала стакан апельсинового сока), а потом нам принесли еще и фруктовый десерт, я думала, лопну. Казимера была в дивном настроении, от вина она разрумянилась и вконец распустилась — беспрерывно смеялась и рассказывала всякие театральные анекдоты. На нас даже поглядывали люди за соседними столиками — и снисходительно улыбались, наблюдая за разгулявшейся старой дамой. Перед тем как отбыть, она одарила официанта, который нас обслуживал, щедрыми чаевыми и ангельской улыбкой, а тот любезно согласился усадить ее в инвалидную коляску и проводить до самых дверей. Прощаясь, она кокетливо улыбнулась и протянула парню руку. Тот поначалу растерялся, но кое-как сообразил, что надо сделать, и осторожно старушки ну руку поцеловал. Я чуть не упала.
Чарли — самый модный из паровозов, но впечатление от него остается странное. Красная Шапочка, например, непременно бы прокомментировала слишком острые зубы паровозика (зачем они ему вообще?). Чарли пашет как лошадь, Чарли возит тяжелые составы и дружит с машинистом Бобом. Но судьба его печальна (а чего мы ждали от Кинга?).
В томе представлены избранные произведения известных русских писателей — В. Г. Короленко, А. И. Куприна, И. А. Бунина. А. Н. Толстого.
Аннотация издательства:В двух новых повестях, адресованных юношеству, автор продолжает исследовать процесс становления нравственно-активного характера советского молодого человека. Герои повести «Картошка» — школьники-старшеклассники, приехавшие в подшефный колхоз на уборку урожая, — выдерживают испытания, гораздо более важные, чем экзамен за пятую трудовую четверть.В повести «Мама, я больше не буду» затрагиваются сложные вопросы воспитания подростков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Альберт Лиханов собрал вместе свои книги для младших и для старших, собрал вместе своих маленьких героев и героев-подростков. И пускай «День твоего рождения» живет вольно, не ведая непроницаемых переборок между классами. Пускай живет так, как ребята в одном дворе и на одной улице, все вместе.Самый младший в этой книжке - Антон из романа для детей младшего возраста «Мой генерал».Самый старший - Федор из повести «Солнечное затмение».Повесть «Музыка» для ребят младшего возраста рассказывает о далеких для сегодняшнего школьника временах, о послевоенном детстве.«Лабиринт»- мальчишечий роман о мужестве, в нем все происходит сегодня, в наше время.Рисунки Ю.
Раассказы из жизни сельских детей: «Бедовая курица», «Снежок», «Медок и Холодок», «Грушевое яблочко».
Света открыта миру и не ждет от людей плохого, пусть они порой занимаются странными вещами и их бывает трудно понять. Катя непроницаема и ни на кого не похожа, она словно из другого мира и притягательна для Светы именно своей инаковостью. Ее хочется защищать, помогать ей и быть настоящим другом. И Света без колебаний ступает на дорожку в чужой мир, но ее безоглядную доверчивость встречают там враждебно и страшно. И дело вовсе не в том, что колдовской камень-шаролунник, попавший Кате в руки, все знает про человека… Повесть «Изо» заняла в 2018 году первое место на «Книгуру» – крупнейшем конкурсе детской и подростковой литературы на русском языке, где победителя выбирают сами читатели.
Одиночная кругосветка – давняя мечта Якоба Беккера. Ну и что, что ему тринадцать! Смогла же Лаура Деккер в свои шестнадцать. И он сможет, надо только научиться ходить под парусом. Записаться в секцию легко. А вот заниматься… Оказывается яхтсмены не сразу выходят в открытое море, сначала надо запомнить кучу правил. Да ещё постоянно меняются тренеры, попробуй тут научись. А если у тебя к тому же проблемы с общением, или проблемы с устной речью, или то и другое вместе – дело еще усложняется…
У Павла и Гуль были бабушка, мама и чудесный старый дом свидетель истории их семьи. Но все меняется в одночасье: бабушка умирает, мама исчезает, а дети оказываются в детском приюте. В новом романе для подростков Дина Сабитова, лауреат премии «Заветная мечта» за повесть «Цирк в шкатулке», говорит о настоящих ценностях: только семья и дом в современном мире, как и сто лет назад, могут дать защиту всем людям, но в первую очередь тем, кто еще не вырос. И чувство сиротства, одиночества может настичь не только детей, оставшихся без родителей, но любого из нас, кто лишен поддержки близких людей и родных стен.
У Тимофея младший брат, а у Ирки старший. Тимофей пишет в блокноте, а Ирка рисует в скетчбуке. Они незнакомы, их истории – разные, но оба чувствуют себя одинаково одинокими в семье, где есть кто-то любящий и близкий. Нина Дашевская – лауреат конкурсов «Книгуру», «Новая детская книга» и премии им. Крапивина, музыкант и преподаватель. Её повести любят за тонкость чувств, нежную иронию и глубокое понимание психологии подростка.