Дневник пленного немецкого летчика. Сражаясь на стороне врага, 1942-1948 - [97]
В середине октября меня освободили. В середине ноября состоялось повторное рассмотрение моего дела в американском военном суде. Обвинитель отказался от своих прежних обвинений. Тем самым он законным путем сделал ненужным вынесение мне оправдательного приговора.
Потом я отправился обратно в Берлин. Я еще не нашел в себе смелости порвать с миром, в который мне очень не хотелось возвращаться. Но хотя про себя я уже решил, что навряд ли теперь надолго задержусь в коммунистическом лагере, я решил подвергнуть себя еще одному испытанию. Я не хотел бежать от разговоров с теми из моих друзей-коммунистов, которые пошли по тому же пути, что и я, которым я мог доверять, которые не предадут меня, даже если не одобрят моего решения порвать с партией.
Кроме того, я хотел ясно дать понять, что глубоко возмущен тем, как поступили по отношению ко мне американцы. И хотя они не причинили мне вреда, а их методы нельзя даже сравнивать с методами НКВД>{152}, их поведение было далеко не правильным.
Мои товарищи и коллеги по газете вскоре поняли, что я очень изменился. Каждый вечер со дня моего возвращения меня снова и снова спрашивали:
— Что случилось? Ты совсем не такой, как был прежде.
Рассказ на пресс-конференции о моем аресте и приговоре был «недостаточно жестким», скорее он был объективным по отношению к американцам. Красноречивые советы не быть таким «сдержанным» и, «как жертва американских спецслужб», «сорвать маску» с западного империализма, был воспринят мной с явной неохотой, поскольку я больше не желал, чтобы меня использовали в пропагандистских целях. А это не могло не вызвать подозрений. У меня больше не было возможности откладывать принятие окончательного решения. Мне предстояло либо полностью капитулировать, либо порвать с партией.
Сегодня я собрал чемоданы и покинул Восточный сектор Берлина. В двух письмах, одно из которых было адресовано полковнику Кирсанову, а второе — в секретариат Социалистической единой партии, я сообщал, что покидаю газету и партию.
Газета «Новая Германия» («Нойес Дойчланд»), центральный орган Социалистической единой партии Германии, направила мне письмо, где говорилось, что хотя я и являюсь настоящим антифашистом, но как аристократ, пусть и разоренный, «остался мелким буржуа, который при каждом обострении классовой борьбы готов в отчаянии сложить руки, начать рыдать и, наконец, дезертировать в другой лагерь».
Даже если эти люди из газеты были правы и я был всего лишь чувствительным буржуа, я посчитал, что будет более честным и прямым поступком признать все это, вместо того чтобы мертвым грузом повиснуть на теле партии, сохраняя в душе внутреннее сопротивление, которое угрожает всем, потому что я уже не соответствую тем требованиям, что предъявлялись ко мне как к партийцу.
Агрессивный фанатизм слишком многих из числа моих бывших товарищей вызван только необходимостью постоянно демонстрировать в себе эффективные качества пропагандиста. Совершая предательство и выдавая своего товарища в руки НКВД>{153}, такие люди изображают из себя мучеников: «Смотрите, я жертвую ради партии своим лучшим другом», будто кто-то требовал от них этих жертв. Гнев и ненависть, с которыми они набрасываются на своих жертв, на самом деле являются голосом их совести, которая не дает им покоя, возмущена их воинствующим эгоизмом, который они маскируют благом коллектива, в котором давно растворились.
Когда я обдумывал внутренние причины, заставившие меня порвать с партией, я не мог не думать и о том, что заставило меня вступить в нее. За те недели, что я стоял перед решением, после которого на меня обрушили похожую на некролог статью в газете «Новая Германия», в Германию прибыла группа бывших членов Национального комитета, которых освободили из лагеря. Прежде чем направиться на родину, они прошли специальный инструктаж в лагере под Красногорском. Представители высшего советского руководства инструктировали их группами по семь человек с целью довести до всех ту политическую миссию, которую им предстояло выполнить в Германии, а именно создание в Восточной зоне национально-демократической партии. Сотрудники особой комиссии НКВД изучали каждого из них на предмет готовности и пригодности для сотрудничества с советской тайной полицией. И снова идеологическое внедрение, применение грубой силы и взяток должны были следовать рука об руку. Те, кто пытался отвергнуть предложение, исходившее из самых высоких сфер, подвергался дополнительному давлению: таких стали обвинять в совершении вымышленных военных преступлений на войне. Тех, кто не поддался и на это, отправили назад в лагерь, где их ждала неизвестность и все неприятности, связанные с советским аппаратом принуждения[17].
Самые фанатичные коммунисты, в том числе Винценц Мюллер, Хейнрих Хоман и Арно фон Ленски, были выбраны в качестве членов будущего политбюро национально-демократической партии. Туда же вошел и эмигрант, имевший советское гражданство, доктор Лотар Больц. Все эти люди должны были одновременно состоять на связи с НКВД в Западной Германии. Другие их товарищи, такие как Эгберт фон Франкенберг, полковник Адам, полковник Людвиг и многие другие, получили незначительные посты в Социалистической единой партии Германии. Кое-кто из офицеров и генералов отправился служить в народную полицию.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
ОТ АВТОРА Мои дорогие читатели, особенно театральная молодежь! Эта книга о безымянных тружениках русской сцены, русского театра, о которых история не сохранила ни статей, ни исследований, ни мемуаров. А разве сражения выигрываются только генералами. Простые люди, скромные солдаты от театра, подготовили и осуществили величайший триумф русского театра. Нет, не напрасен был их труд, небесследно прошла их жизнь. Не должны быть забыты их образы, их имена. В темном царстве губернских и уездных городов дореволюционной России они несли народу свет правды, свет надежды.
В истории русской и мировой культуры есть период, длившийся более тридцати лет, который принято называть «эпохой Дягилева». Такого признания наш соотечественник удостоился за беззаветное служение искусству. Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) был одним из самых ярких и влиятельных деятелей русского Серебряного века — редактором журнала «Мир Искусства», организатором многочисленных художественных выставок в России и Западной Европе, в том числе грандиозной Таврической выставки русских портретов в Санкт-Петербурге (1905) и Выставки русского искусства в Париже (1906), организатором Русских сезонов за границей и основателем легендарной труппы «Русские балеты».
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Механик-водитель немецкого танка «Тигр» описывает боевой путь, который он прошел вместе со своим экипажем по военным дорогам Восточного фронта Второй мировой войны. Обладая несомненными литературными способностями, автор с большой степенью достоверности передал характер этой войны с ее кровопролитием, хаосом, размахом уничтожения, суровым фронтовым бытом и невероятной храбростью, проявленной солдатами и офицерами обеих воюющих сторон. И хотя он уверен в справедливости войны, которую ведет Германия, под огнем советских орудий мысленно восклицает: «Казалось, вся Россия обрушила на нас свой гнев и всю свою ярость за то, что мы натворили на этой земле».
Это книга очевидца и участника кровопролитных боев на Восточном фронте. Командир противотанкового расчета Готтлоб Бидерман участвовал в боях под Киевом, осаде Севастополя, блокаде Ленинграда, отступлении через Латвию и в последнем сражении за Курляндию. Четыре года на передовой и три года в русском плену… На долю этого человека выпала вся тяжесть войны и горечь поражения Германии.
Генерал-майор ваффен СС Курт Мейер описывает сражения, в которых участвовал во время Второй мировой войны. Он командовал мотоциклетной ротой, разведывательным батальоном, гренадерским полком и танковой дивизией СС «Гитлерюгенд». Боевые подразделения Бронированного Мейера, как его прозвали в войсках, были участниками жарких боев в Европе: вторжения в Польшу в 1939-м и Францию в 1940 году, оккупации Балкан и Греции, жестоких сражений на Восточном фронте и кампании 1944 года в Нормандии, где дивизия была почти уничтожена.
Ефрейтор, а позднее фельдфебель Ганс Рот начал вести свой дневник весной 1941 г., когда 299-я дивизия, в которой он воевал, в составе 6-й армии, готовилась к нападению на Советский Союз. В соответствии с планом операции «Барбаросса» дивизия в ходе упорных боев продвигалась южнее Припятских болот. В конце того же года подразделение Рота участвовало в замыкании кольца окружения вокруг Киева, а впоследствии в ожесточенных боях под Сталинградом, в боях за Харьков, Воронеж и Орел. Почти ежедневно автор без прикрас описывал все, что видел своими глазами: кровопролитные бои и жестокую расправу над населением на оккупированных территориях, суровый солдатский быт и мечты о возвращении к мирной жизни.