Дневник мертвеца - [49]

В качестве эксперимента попробовал еще одну вещь. Когда-то я пытался заниматься йогой и с тех пор помнил несколько асан. Я попробовал сделать те из них, которые у меня никогда не получались. К моему удивлению, тело легко приняло нужные положения. Потом я сообразил, что наверняка травмировал при этом мышцы, связки или суставы, но ничего не почувствовал. Решил больше не испытывать себя таким образом, чтобы не разрушить тело раньше времени. Но все равно, это очень любопытно: теперь я могу принять самую замысловатую и неудобную позу; например, стоять на одной ноге и как-нибудь хитро согнуться, отставив другую ногу и разведя руки; в таком положении я могу находиться очень долго (хотя что это теперь значит ― «очень долго»?) без малейших признаков усталости. Это удивительно.

«Исчезновение» тела вызывает смешанные чувства. Я понимаю, что стремительно скатываюсь вниз ― к тому, чтобы вскоре перестать быть человеком. Одновременно я испытываю огромное облегчение ― почти радость ― от того, что потерял чувствительность. Ведь это означает, что я никогда больше не испытаю физическую боль. Боли я боялся больше всего, наряду с сумасшествием. Я не чувствую своих ран и ушибов, не чувствую усталости ― это восхитительно, почти волшебно! Только сейчас я осознал, что прожил всю свою жизнь под гнетом тирании организма и его бесконечных, чаще неприятных, ощущений. «Анестезия» испытывается как своего рода освобождение.

Но есть, как водится, и обратная сторона медали. Теперь мне приходится быть очень осторожным, чтобы случайно не повредить тело. Мне стало сложно выполнять самые элементарные действия: есть, писать дневник, одеваться и раздеваться, ходить. Раздеваться-одеваться я перестал для экономии времени. И потом, теперь, когда я не ощущаю одежду или ее отсутствие, а также температуру окружающего воздуха, это не имеет никакого значения.

Я хожу, как деревянная кукла. Чтобы переместиться в пространстве, я должен в безмолвии сформулировать намерение попасть в нужное мне место ― например, в другую комнату. Иногда я говорю это мысленно, а следом возникает намерение. Затем тело вскакивает ― оно делает это само, как автономный от меня объект ― и нелепым деревянным шагом идет туда, куда я его направил. Поскольку я не ощущаю движений и шагов, мне кажется, что я лечу или парю в пространстве. Ощущение себя локализовано в том месте, где должна быть голова. Это не удивительно ― ведь у меня осталось только зрение, а глаза расположены на голове. Иногда тело теряет равновесие и падает, тогда я намерением заставляю его встать и продолжать идти. Никакой боли от падений, я, конечно, не испытываю.

Неожиданная сложность возникла с отправлением физиологических потребностей. Я больше не испытываю голода, холода и жажды ― и это прекрасно! Но также я не знаю теперь, когда мне нужно сходить в туалет. С едой вопрос решается просто ― я вспоминаю, что, кажется, давно не ел; распечатываю сухой паек и засовываю в рот галеты и прочее, находящееся в упаковке. Далее я намерением приказываю себе жевать и глотать; поскольку осязания больше нет, я использую зеркало, чтобы убедиться, что жую и глотаю. Но вот с дефекацией и мочеиспусканием возникают очевидные проблемы. Мне кажется, если я совсем перестану об этом беспокоиться, тело будет жить и так. Возможно, оно уже мертво, а я этого не знаю из-за отсутствия обратной связи. Зомби, насколько мне известно, не ходят в туалет. По крайней мере, никто не видел их за этим занятием.

Еще один эксперимент ― осторожно надрезал кожу на руке. Боли, естественно, не было. Выступило немного крови: темной, очень густой на вид. Она почти сразу свернулась; раньше мне пришлось бы немало повозиться, чтобы унять кровь от такого пореза.

Продолжаю делать уколы промедола; заодно попробовал разные таблетки из военной аптечки. Теперь, без ощущений, такие вещи делать легко. Я мог бы даже глотать гвозди и все равно ничего бы не почувствовал. То, что я делаю себе уколы и принимаю медицинские препараты, немало удивляет меня самого. Я не могу объяснить, для чего это делаю. Наверное, ребята с анти-медицинского сайта были правы: прием лекарств ― действительно ритуал; к нему привыкаешь, а потом боишься прекратить его. Это подобно боязни черных кошек, какое-то фармакологическое суеверие.

На сегодня все, устал писать. Вернее, не устал ― я теперь не чувствую усталости. Скорее, надоело, потому что процесс письма сопряжен с вглядыванием в мои мелкие строчки, а это быстро надоедает. Да, наскучило ― более адекватный термин.

* * *

Двадцать черточек. Вчера вечером (а может, несколько дней назад) произошло удивительное событие. Я выходил во двор и встретил зомби. И он напал на меня!

Я вышел, чтобы проверить свои изменившиеся ощущения. Все было ожидаемо, но меня огорчило, что я не чувствую дуновений ветра. Я видел, как он колышет ветви деревьев и траву, но ничего не чувствовал. Так жаль, раньше я любил ощущать, как легкий летний ветерок обдувает мое лицо.

Солнце уже почти село. Я увидел зомби случайно; он или она ― я не смог разобрать ― стоял, покачиваясь, посреди детской площадки. Я огляделся в поисках других; никого больше не было. Прежде я полагался в этом на слух. Он заметил меня, но ничего не предпринимал ― просто стоял и смотрел, словно не мог ни на что решиться. Потом вдруг сорвался с места и бросился на меня. Нас отделяло всего метров двадцать. Я подпустил его совсем близко и выстрелил очередью в голову. Так странно: не было ни грохота выстрелов, ни отдачи. Я должен был уже привыкнуть, но пока не могу.