Дневник эмигранта - [2]

И рвется со вселенной связь

Безумной музыкою ада.

Следы судьбы ты всякий раз

Высматриваешь очень чутко.

А свет ночной тоски из глаз

Забрезжит вдруг… и станет жутко.

Вот так — без пафоса и лжи —

Проходишь мир людей банальных.

И шепчешь: «Боже, укажи,

Путь меж больных и инфернальных».

И ты ступаешь по земле

Легко и будто бы случайно.

С душой затерянной во мгле,

В которой, кажется, есть тайна…

«Как нехотя мы все еще живем…»

Как нехотя мы все еще живем,

И всё еще кому-то подражаем.

Друзьями мы знакомых назовем,

Хоть никого из них не уважаем…

Как пафосно и глупо мы живем,

(И сами лжем себе неуловимо).

Как равнодушно мы надежды рвем,

И видя боль других — проходим мимо.

В гостинице мерцает мертвый свет

И искажает сумрачные лица…

И глядя в зеркало минувших лет

Так хочется порой то вдрызг напиться,

То умереть, то заново родиться…

«Нас всех объединяет ностальгия…»

Алле В.

Нас всех объединяет ностальгия

По жизни, что пошла совсем не так,

Как представляли. Не поймут другие,

Какой печали нам оставлен знак,

Какие нам предрешены разлуки:

На время или, может, навсегда,

Какие тонкие ложатся руки

На плечи…И опять текут года

Нерадостно — упрямо, терпеливо,

В надежде отыскать в текущем дне,

Любимую, родную, так красиво

Поющую, как бы в далеком сне.

«Больные друзья не нужны никому…»

Больные друзья не нужны никому,

Они поскорее должны умереть.

Уйти безвозвратно в осеннюю тьму,

Их должно из памяти быстро стереть.

К чему все мечтанья, коль ты обречен

Идти в одиночку навстречу беде…

А раньше ты жизнью так был увлечен —

Серебряной верил далекой звезде.

Все прожито, пройдено, близок конец

Скитаньям, метаньям и даже стихам.

Родных не осталось на свете сердец…

Пора отвечать по делам, по грехам.

«А помнишь русскую весну…»

Алле В.

А помнишь русскую весну

И сшитые тобою флаги?

Как, задыхаясь от отваги,

Мы верили в свою страну,

Что вроде и не предала,

Но как-то странно помогает,

То поманит, то отвергает…

Что ж, видно в ней все та же мгла

Царит, как в воздухе эпохи

Наживы дух и мелкий бес,

И снова ветер злых чудес

Доносит горестные вздохи…

Приедешь, в чашку я плесну

Тебе и мне опять цикорий…

Мы вспомним в череде историй

И нашу русскую весну.

«По большой и проклятой планете…»

По большой и проклятой планете

Бродят души, ищущих покоя.

Все дороги вытоптали эти

Странники, печальные изгои.

Облаков осенних низких, серых

Бродит много. И темны рассветы.

И стирая времени барьеры,

Шепчут строки мертвые поэты.

«Хоронят молодых, едва из школы…»

Хоронят молодых, едва из школы —

Гражданская война глядит в глаза.

Мы смерти составляем протоколы

И падает невольная слеза.

Фальшивые герои интернета

Твердят за деньги скучные слова.

Ты можешь с ними спорить до рассвета —

Сломается от боли голова.

Но ты — большой эстет, рисуешь кровью

Портрет на фоне горя и войны.

А кто-то пробует спасти любовью,

Хоть жизнь одну, достойную весны.

«Люди звереют от запаха крови…»

Люди звереют от запаха крови —

Пахнет гражданской войной.

Смерть ничего уже не остановит —

Город от страха немой.

Выдохнул, словно почуял чего-то:

«Друг, если можешь, беги.

Или воюй, если будет охота…»

Рядом глупцы и враги.

Помни, что небо над нами свинцово,

И впереди только боль…

Сила бесовская снова и снова

Все умножает на ноль.

«Зачем мне все это надо?..»

Зачем мне все это надо?..

Сидел бы и пил вино.

Вино под названьем «Микадо»,

И просто смотрел бы в окно.

Где ночи легло измеренье,

Где дышится легче чуть-чуть.

И перед судьбою смиренье

Обозначает мой путь.

«Вот новый горизонт возможностей…»

Другу Артему Г.

Вот новый горизонт возможностей,

Хотя тебе за тридцать лет

И ты научен осторожности,

И в большинстве не веришь в бред.

Но ты еще играешь числами,

Рискуешь жизнью наугад

И тянешься во тьму за смыслами,

В которых виден рай и ад.

Глобально противостояние

И не вернуться никогда

Туда, где сны-воспоминания

И радость детства навсегда.

И жуткою эпохой поднятый,

Что прочих превращает в тлен,

Идешь свободный и непонятый,

Не требуя судьбы взамен.

«Крысы в погонах, проныры, ищейки…»

Крысы в погонах, проныры, ищейки.

Рыщут по улицам дна городского

Видят в потемках «дурные» идейки,

Вещи и деньги крадут бестолково.

Есть видно радости в мелких отжимах,

Служба в «спецслужбе» — мечта клептомана.

В нищей стране горе непобедимо,

И потому у чужого кармана,

Быстренько сделав охотничью стойку,

Изобретая сложнейшие схемы,

(Делая из государства помойку)

Вьются и вьются дворняги системы.

«О жизни простой, как мычанье…»

О жизни простой, как мычанье,

О девушках в самом соку,

Почти не скрывая отчаянья,

Писатель выводит строку.

Как жаль, что мечтать уже поздно,

Что лучшие годы прошли,

Что в небе по-прежнему звездном

Пути его в сумрак легли.

Остались скабрезные шутки

И лет безысходных тщета.

И скользкие встречи-минутки —

Уставшей души нищета.

«Все перемешано и в странных сновиденьях…»

Все перемешано и в странных сновиденьях

Блуждаем мы, а выхода все нет

Из лабиринта зла, и в привиденья

Все превратимся…Через столько лет

Мы встретимся с собою и с другими,

Которых мы не помним даже лиц,

Со светлыми мечтами дорогими,

И с ворохом прочитанных страниц

Из книг, что нам так вдохновенно лгали,

Что вознесли над этой суетой

Обманно нас… А после мы упали

На дно вселенной, темной и пустой.

«Как память о старом мире…»