Дневник эльфийки - [2]

Сразу же в коридор вбежали стражники, но, увидев меня посреди всего этого разгрома, замерли в нерешительности, не зная, что предпринять. Один из них удалился, скорее всего, для того, чтобы доложить дядюшке об учиненном мной беспорядке. Дарт даже не показывался, видимо, предпочтя скрыться, предоставив мне тем самым возможность самой выпутываться из спровоцированных им неприятностей.

Дядюшка Жюль не заставил себя долго ждать. Сверкая своей пурпурной мантией, он показался в коридоре в сопровождении начальника стражи. Выражение его лица при этом не предвещало ничего хорошего.

— Лия, — начал он, остановившись в паре шагов от меня, — как это надо понимать? Ты совсем рехнулась и начала крушить наш дворец или что?

— Или что, дядя, — потупив глаза в пол, ответила я, судорожно обдумывая, как наиболее правдоподобным способом можно было бы объяснить мою очередную неудачную попытку использования магии.

— И что значит это твое "или что"? — дядя нахмурился.

— Ну… это значит, что я здесь абсолютно не при чем, дядя, — пытаясь придумать что-то, я стала возить носком туфельки по полу, искоса поглядывая на дядюшку.

— А кто "при чем"? — на скулах порфироносного монарха, приходившегося мне дядей, заходили желваки.

— Голубой летучий флай дергонов, — выпалила я, удивляясь как это раньше мне не пришло в голову столь логичное объяснение, — Я засекла, как он шпионил во дворце, и хотела его поймать, уже даже сеть накинула… и тут он возьми и взорвись, я еле успела щит отражений сформировать, а то бы и меня в клочья порвало…

— Флай дергонов, говоришь, — дядя в задумчивости потер щеку, с лица ее стало сходить выражение крайнего раздражения, — надо будет учесть, — задумчиво пробормотал он и, развернувшись, чтоб удалиться, махнул рукой стражникам, — приберитесь здесь.

Он сделал уже несколько шагов вглубь коридора, как вдруг резко остановился, вновь развернулся, шагнул ко мне и, глядя прямо мне в глаза, тихо спросил, — Кстати, а где щит, который ты сформировала?

— Я дезавуировала его, — не моргнув глазом, вновь солгала я.

— Дезавуировала… хорошо… — он внимательно оглядел коридор, — но сеть-то, которой ты флая ловила, ты ведь не стала дезавуировать… тебе это ни к чему было… иначе ты и остальную бы грязь прибрала. Ведь так? — его глаза, словно маленькие буравчики сверлили меня испытующим взглядом.

— Так… — понимая, что попалась, тихо пробормотала я.

— Обыщите коридор, — приказал дядя охране, — мне нужен хоть маленький клок ловчей сети или кусочек шкурки флая, да даже чешуя этой летучей ящерицы сойдет, — не сводя с меня пристального взгляда, продолжил он, — Что-то подсказывает мне, что моя племянница вновь решила проверить, как я отношусь к подобным шуткам, забыв, что отношусь я к ним крайне отрицательно, — на последних словах он перешел на зловещий шепот.

Минут десять мы с дядей простояли друг против друга в молчании, прерываемым только звуками, издаваемыми охранниками, тщательно перебирающими мусор и осколки стекол. Потом дядя тихо произнес:

— Мы можем здесь долго стоять, но Лия, ты ведь знаешь, что они ничего не найдут… Может, ты все-таки признаешься, что никакого флая не было, и ты все это выдумала, чтобы скрыть, что не способна контролировать собственную магию?

— Он был! — я решила стоять на своем, чего бы мне это не стоило.

— Угу, — саркастически хмыкнул дядя, — и, взорвавшись, дезавуировал сам себя и твою сеть… Ты понимаешь, что это бред?! Я ведь вижу, что ты врешь! — он помолчал немного, а затем тихо предложил, — Лия, если ты признаешься, что солгала про флая и расскажешь, как все происходило в действительности, я обещаю, что не буду наказывать тебя.

— Он был! — упрямо повторила я.

— Кто? — тяжело вздохнув, решил уточнить дядя.

— Флай.

— Так ты настаиваешь, что флай дергонов был здесь и взорвался после того, как ты накинула на него сеть? — лицо дяди покраснело, и на скулах вновь заходили желваки.

Я понимала, что он мне уже ни за что не поверит, но признаться во лжи было выше моих сил, и я выдохнула: — Да!

— Лия, мне надоело! Надоело изо дня в день выслушивать твою ложь и закрывать глаза на твои проделки! Надоело! — голос дяди обрел мощь и громом прокатился по коридору, — Все! Мое терпение лопнуло! Отныне я изолирую тебя и отправлю туда, где твое неумение обращаться с магией сможет повредить лишь тебе самой. И ты будешь там, пока не научишься применять по назначению свои способности и контролировать их, пока не освоишь хорошие манеры и не отучишься лгать, по крайней мере, мне.

— Это куда, дядя? — с дрожью в голосе спросила я, боясь услышать ответ.

Однако я услышала его:

— В Вердингерскую обитель!

Мысли как бешенные заплясали у меня в голове. Вердингерской обителью назывался старый заброшенный замок посреди ведьминых болот, проход к которому открывался лишь через внешний портал из тронного зала правителя Хламии. Таким образом, обитатели Вердингерского замка могли покинуть его лишь при желании Хламийского монарха. И я осознала, что меня будут, как узницу, держать там до самой моей смерти.

— Нет, дядя! Нет! — я бросилась на колени перед дядей и вцепилась руками в край его пурпурной мантии, — Я умоляю, не надо! Я солгала! Не было никакого флая… я больше не буду лгать… я приму любое наказание, лишь простите и не отправляйте меня туда… — всхлипывая, молила я, и слезы рекой лились у меня из глаз, — я ни разочка больше не солгу Вам… обещаю.