Дневник для друзей - [34]
а у нас в хосписе пока затишье. за все это время скончалась только женщина, у которой метастазы были уже в мозгу и которая последние две недели была в коме.
нового начальник тоже не объявился за этот большой срок. все же очень странно. может, слава дурная о сотрудниках-скандалистах, раз никто не хочет идти в начальники, – иначе не объяснить, что такое место так долго остается вакантным.
Четверг, октябрь, 11, 2012
пунктиром хоть что-то написать, ничего не успеваю.
вчера приняли еще одного славянина по имени Светозар, второго за все время моего присутствия и за все время существования этого хосписа. остальные все немцы-немцы.
1940 г.р., по виду я бы решила, что священник или даже монах: очень одухотворенное лицо, обрамленное седыми волосами и длинной бородой.
но он в прошлом врач-анестезиолог. попросил у сестер цикория. я выбрала время и помчалась в соседний магазин, купила. но он, как и многие новички, в первый день очень был растерян и ничего не ел.
потом обычно они приходят в себя и даже заметно оживают.
сестра К.
сестры говорят с гордостью о подопечных: «когда ее привезли, была кожа да кости, а у нас округлилась, посвежела», – совсем так, как говорят бабушки о внуках, привезенных родителями на побывку.
есть здесь сестра К., лет под сорок, очень миловидная и женственная, но почему-то незамужняя и бездетная. ей явно некуда девать материнские инстинкты. иногда она возится с нашими старушками, как с куклами. как-то нарядила фрау божий одуванчик, причесала, нацепила ей всякие яркие заколки и ходила, радовалась. когда кто-то хвалил внешний вид одуванчика, заходилась от счастья.
так же от счастья они заходятся, радуясь всяким даже глупым замечаниям больных, той же второй 90-летней фрау, делающей часто недовольные замечания – так, как радуются родители первым словам и предложениям своего ребенка, какими бы глупыми они ни были.
вчера во время ужина в кафе спустился молодой с виду человек, сказал, что у него отец лежит наверху (тоже новенький, но он был без сознания, я к нему даже не заходила) и что ему, просидевшему целый день у отца, сказали, что здесь дадут поесть.
молодой человек уселся за стол, я спросила, что он будет пить. он задумался.
– может, пиво? – спросила я.
он очень удивился, а потом обрадовался. оказался разговорчивым. шутил и беседовал со спустившимися старушками. пациент мужского пола, по фамилии Б., который тоже спускается, на этот раз спустился позже, когда молодой гость уже ушел.
когда он ел, появилась сестра К., которая хотела что-то взять из холодильника для своих подопечных на этаже. молодой человек заговорил с ней по имени и на «ты». я подумала, что это уже слишком со стороны К. – переходить на «ты» с родственниками пациентов. и правила запрещают.
когда К. ушла, он обернулся ко мне: «представляете, мы вместе с ней учились в школе. вместе конфирмацию проходили. а сейчас увидел впервые после школы. бывают же такие совпадения!»
Пятница, октябрь, 12, 2012
сил нет о многом писать, отмечу одно: сегодня на работе осталась наедине с Наоми на довольно долгое время: хозяин собачки помогал мыть в большой ванной пациента по просьбе его жены. это экстра-услуга, обычно больных и так каждый день обмывают по несколько раз.
задумавшись, позвала по привычке на автомате по-русски: «Васька, иди сюда!»
Наоми откликнулась на чужое имя и на незнакомый ей язык, все правильно поняла и тут же подбежала ко мне.
угостила ее за сообразительность хорошей ветчиной.
Вторник, октябрь, 16, 2012
сегодня у меня отгул, так как я работала специально в праздник 3 октября и получила три выходных дня подряд (в субботу работала вместо понедельника).
после трехдневных выходных надо делать над собой усилие, чтобы возвращаться на работу.
сводит с ума сладкий запах тлеющего человеческого тела, хотя больных моют по несколько раз в день и меняют им одежду.
приходишь на работу и первым делом смотришь на список больных, постоянно обновляющийся, где мы от руки ставим крестики перед именем для информации следующей смены.
зашла к нашей кустодиевской красавице с фамилией известного философа, к ней пришел в гости сын. они все время его пребывания играли в какую-то детскую игру, когда кидают кости и передвигают фишки.
я много пишу о еде, потому что это единственный источник радости для них или переживания, когда не могут есть, потому что тошнит и рвет целый день. и еще small talk.
немецкие сладости
узнала о любимом немецком лакомстве под названием «холодная собака» (kalter Hund). оно представляет из себя чередующиеся слои печенья, смазанного шоколадной массой и продается в магазине, чему многие пожилые клиенты были удивлены, когда им предложили, – все помнили, что в детстве им делала это лакомство мама, и не думали, что он запросто так продается. я и сама не обращала прежде внимания.
а в субботу одна из пациенток отдала две коробки чего-то сладкого вроде зефира в шоколаде, попросила раздать больным.
я зашла в комнату к полицейскому, у него как раз сидела его жена. он теперь лежит так, что входную дверь не видно, я не стала заходить и показала с порога жене: «он будет есть такое?»
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.