Дневник чухонца - [34]

Что же тормозит движение человечества в спасительном направлении? Об этом наш разговор впереди.

II

На днях я посмотрел на телеэкране фильм Никиты Михалкова «Солнечный удар». В своем вступительном слове режиссер сетовал на то, что мы, зрители ТВ, не увидим фильм на большом экране, где природа России, ее пространства, реки, белые стремительные пароходы, летящие облака – и музыка, музыка… Все эти красоты на телеэкране, к сожалению, сильно проигрывают. Но ход действия, смысл картины, мысли авторов фильма будут нам, тем не менее, вполне доступны. У меня нет оснований не соглашаться с Михалковым. Так, видимо, оно и есть: фильм сделан с размахом, мощно, даже если его смотреть по ТВ.

Но вспомним, что фильм был показан 4 ноября, в день нового российского праздника, посвященного единению народа России. Имелось в виду, что зритель, посмотрев фильм, лучше поймет события столетней давности, которые привели Россию к катастрофе. И что фильм выведет его (зрителя) на более глубокое понимание нынешних наших неурядиц. Именно эта сверхзадача, ради которой, надо полагать, и создавался «Солнечный удар», осталась недостигнутой. Случайно ли? Думаю, что нет.

Небольшое отступление. Вспоминаю одну телепередачу, с участием того же Никиты Михалкова. Речь в ней шла об убийстве Петра Аркадьевича Столыпина, премьер-министра России (П. Столыпин был одновременно и министром внутренних дел). Н. Михалков, рассказывая об убийце, говорил о нем, как об одиночке, странном типе, которого в его окружении называли просто Дмитрием, Димой. Его фамилия Багров (буква «а» звучала отчетливо – Г. Б.). Мимоходом, почти невнятно, Михалков добавил, что, кажется, Багров был из еврейской семьи.

Для тех, кто не знаком с историей убийства Петра Столыпина, вполне складывалось впечатление, что убил его некий неуравновешенный псих Дима Багров, человек без роду-племени. На самом деле в Петра Столыпина дважды выстрелил из «браунинга», спокойно подойдя к жертве почти вплотную, еврейский активист, иудей-фанатик Мордко Гершевич Богров.

Такие вот «недосказанности», коренным образом искажающие суть событий, стали обыденными в среде интеллигентного люда – как сто лет назад, так и особенно сегодня. Это массовое явление нынче называют корявым словом «политкорректность». Этот смертельный для России грех присущ – увы! – и фильму.

Почему смертельный грех? Потому что государство, в котором правду жизни хоронят глубже, чем клад с золотом и серебром, не может однажды не взорваться. Обман миллионов не бывает бесконечным. Мы давно отучились врага называть врагом, нас грабят, нас оплевывают, на нас наставляют со всех сторон смертельное оружие, а мы им ласково: «Вы наши партнеры».

И сегодня наши «партнеры», «друзья», «успешные менеджеры» продолжают опустошать и калечить Россию и ее несчастный народ.

Так, злейшие враги России – мировой и внутрироссийский сионизм, подгоняемые бесчеловечными законами Моисея, набрали силу в безвольной России, устроив ряд революций и Гражданскую войну, обратили страну в территорию разрухи и расового уничтожения, прежде всего, русского народа. Это было в первой четверти прошлого века. Благодаря Иосифу Виссарионовичу Сталину враг был разоблачен и обезврежен.

Лет через 20, во времена Леонида Брежнева, иудейские фанатики начали повторное наступление, теперь уже на СССР. Отупевшая от безграничной власти партийная верхушка сдавала враждебным элементам позицию за позицией, не будучи в состоянии адекватно управлять хозяйством страны. В результате Россия оказалась в самом позорном своем положении за тысячелетнюю историю – в еврейском капитализме. А где же был в те годы русский народ – государствообразующий и государствоохраняющий?

Разве русская интеллигенция вековой давности и наших дней не знала и не знает, что происходило и происходит в России? Это народ не знал и сейчас не знает. Скрыть правду от народа – это в интересах как власть имущих, так и грабителей на денежном рынке.

Обратимся к великому труду А. Солженицына «Двести лет вместе». Кто и как ни относился бы к автору, но отказать ему в тщательном изучении материала мы не можем. По крайней мере, это относится к первому тому названного труда.

Вот что пишет еврейский автор А. Воронель: «произошло перевоспитание русского образованного общества, принявшего, к сожалению, еврейскую проблему гораздо ближе к сердцу, чем можно было ожидать…» евреи же «использовали в меру своего цинизма существовавшую в обществе тенденцию». А Розанов в те годы называл это еврейским «жадным стремлением захватить в свои руки все».

Василий Шульгин, политический деятель, один из лидеров 2–4-й Государственных дум, впоследствии писатель, вспоминал: «Еврейство за это время (четверть века перед революцией) прибрало к своим рукам политическую жизнь страны… завладевало политической Россией…. Мозг нации… оказался в еврейских руках и привыкал мыслить по еврейской указке». А сегодня мы с полным знанием дела можем дополнить: «Если во времена Шульгина мозг нации лишь «привыкал» мыслить по-еврейски, то к нашим дням он вообще разучился думать как-либо иначе».

Но вернемся к фильму Михалкова. Он возложил все надежды на достижение сверхзадачи фильма на кадры, в которых показаны последние минуты жизни сотен белых офицеров перед их затоплением на барже.