Дневник 1990 года - [2]
В первом номере "Литературной России" - статья Проханова24, на кот[орую] многие обратили внимание: там грусть по империи (российской или советской), сожаление о распаде "гарантов": партии, армии, системы, опасения, что нас расчленят и проглотят по кускам, опасения от потери равновесия в мире (вот Панама25, а завтра кто?), многое иное. Слава Богу, не защищает социализм и т. Ленина, скорее даже наоборот. Но деловые предложения не политика, а проповедника: давайте примирим посмертно красных и белых, не станем спешить, подумаем, поразмышляем, вспомним о Боге... Ну, неплохо, но время-то не ждет, прилавки пустуют, насилие и рознь нарастают. Вот почему Шмелев26 или даже Абалкин27 имеют тут преимущества.
Сегодня из данных "Л[итературной] Г[азеты]" выяснилось: "Дружба" дала подписку - 31, "И[ностранная] Л[итература]" - 15, "Октябрь" - 12 (и это при шумихе в конце года), "Нева" - 6. Это их потери. Приобретений нет: "Знамя" прибавило 2,4%, т.е. осталось на нуле, увеличение "Звезды" на 89%, мне непонятно, в любом случае новый тираж 344 тыс., на низшем относительном пределе. Рванул "Н[аш] С[овременник]" +97 [%], рекорд, да и в числе взлетел в полмиллиона, что я предполагал: поляризация мнений. "М[олодая] Г[вардия]" принципиально +11, немало, учитывая низкий уровень, это поддержка стариков-сталинистов. Как и ожидалось, наполовину упала бездарная "Москва" - 41,6:, это катастрофа, и поделом им. А скоро в ЦДЛ "Апрель"28 устраивает "свободный микрофон": ""Л[итературная] Г[азета]" потеряла 2 000 000 подписчиков. Почему?!" Ну, пусть разбираются, дело семейное. А вообще-то хорошая штука гласность.
14/I. Да, немало мне стукнуло, но усталость не от возраста - для делового мужчины это пустяки! - а накопилась во мне усталость, и еще - не тем занимаюсь: я советник и консультант ныне, а не оперативный работник. Почему так случилось, понять пока не могу, но это так.
У Мясникова на совещании развязный Милонов29 бранил нас, что в его Л[енингра]де "подбираем осколки памяти30" (это Риверов31)... "вот фарцовщик Любомудров"32... Это он говорил, ибо меня не было, а простоватый Никитин промолчал. Это было 12-го, в тот же день я подписал приказ об открытии в Л[енингра]де "параллельного фонда". Ничего, проглотят; тем паче, что жалкий обком осторожно поддержал их33.
Мой хам Петя34 опять испортил мне настроение, как перед Японией. Ему кто-то наябедничал, что Никитин и Столетов воруют и пьют; он, как баба, что ему брякнули, то и вякнул. Нудил о необходимости проверки, ничего не смыслит в делах, но сварливо намекал, не задержаться ли мне. Намека я не понял, твердо сказал, что из Переделкина ездить не буду. Какой дурак, да еще супруга его опять послала давать указания Любе! Нет, надо уходить. К тому есть еще одно общее соображение.
В № 2 "Лит[ерато]ра" есть программная статья основщика Сергеева, "из наших"35: кооперативы прикрыть, вспомнить опыт т. Дзержинского во время нэпа, провести денежную реформу (по 10 тысяч на рыло) и налог на наследство (по 15 тысяч). Скотов марксистских ничуть не волнует, что Минводхоз миллиарды закапывает в землю36, причем эту землю же попутно губит, их не занимают даже пустые прилавки! Нет, только бы отстоять чистоту марксизма! Тут есть корысть, и простецкая: если десяток тысяч "кафедр" основщиков прикрыть, куда они денутся? И политработники в армии, и аппаратные сотрудники, в своем невероятном множестве? Боится и лимита37, а также жаждет чужого, ибо своего заработать уже не сможет: с молодости сбились с нареза (пьянка, тюрьма, общага и проч.). Союз моралистов и лимиты - страшная опасность.
Пятнистый38 ездил в Литву, уговаривал и давал. Он очень прост, никакой программы, только бы удержать сущее. Будет продолжение Пленума, но он удержится, ибо соперников у него нет.
Переделкино, январь 1990
- В Закавказье - ужас, но хуже всего, что правители не имеют никаких политич[еских] предложений, а только уговаривать или вводить военных. Мера последняя крайне плоха: почему там гибнут наши дети, за что?! И верно: армяне и турки подрались39, пусть сами и разбираются, тем паче никто там не просит русских войск. А надо - вообще отделить Закавказье, передав его в ООН, а прежде всего - вывести войска, включая и погран[ичников]. Но тогда то же самое надо сделать в Прибалтике, т.е. вообще иметь линию, а у Пятнистого ее нет. Кстати, в Литве после его отъезда положение Бразаускаса40 даже укрепилось, и понятно: атака Москвы отбита (какая это была жалкая атака! или видимость ее для будущего пленума? - так многие и считают).
- В "Мос[ковском] лит[ераторе]" от 19 янв[аря] - статья Куняева41 против Яковлева, нет слов! Это убийственный удар, причем очень сильно и крепко написана (сейчас длинных статейне читают). Хоть тираж 5 тысяч, но это прочтут "все", не ответить будет невозможно, а тогда - Яковлев погиб для П[олит]Б[юро], ибо станет объектом скандала. Статью собирается перепечатать "Л[итературная] Р[оссия]", хотя Сафонов42 говорит, что уже Проханов вызвал громы, его прочли все наверху (там кислое с пресным, но вопросы ставятся прямо и остро). Меня в "М[осковском] Л[итераторе]" напечатали [как] С. Семенов[а] - жаль, но кому надо, поймут.
Юрия Андропова одни считают великим государственником и патриотом, другие — агентом враждебных сил, которые привели его к власти для разрушения Советского Союза. Автор книги, Сергей Николаевич Семанов, в те годы был главным редактором журнала «Человек и закон». В этом журнале публиковались материалы расследований громких дел о коррупции в высших эшелонах власти. В конце концов, Семанов был вызван в КГБ и вскоре снят с поста главного редактора. В своей книге он делится личными впечатлениями о работе «андроповской» госбезопасности, а также на основе документального материала дает оценку деятельности Ю.В.
Книга С.Н. Семанова посвящена Л.И. Брежневу, восемнадцать лет возглавлявшему советское государство. Автор описывает жизненный путь, подробности жизни этого человека, методы его руководства и приходит к выводу, что эпоха Брежнева была, по сути, «золотым веком» советской истории. Несмотря на все недостатки, это время осталось в памяти народа как период стабильности, обеспеченности и уверенности в завтрашнем дне.
В конце октября 2011 г. ушел из жизни видный русский историк, публицист и общественный деятель Сергей Николаевич Семанов. На протяжении многих лет он боролся за государственную целостность и суверенитет России со всеми теми, кто желал «великих потрясений» для нашей страны.Возглавляя в 1970—1980-е журнал «Человек и закон», Сергей Семанов разоблачал коррупционеров в высших эшелонах власти, а позже на страницах своих книг, в газетах и журналах вел бескомпромиссную борьбу с либеральной интеллигенцией, с сионистами и сторонниками глобального порабощения России.
Сергей Николаевич Семанов (1934 – 2011) – видный советский и российский историк. Он автор более двух десятков книг, в том числе биографий Сталина, Брежнева и Андропова. Подробное описание жизни и деятельности И.В. Сталина сопровождается Семановым анализом сталинской политики, для чего приводится большой массив документальных материалов. Несмотря на определенные симпатии автора к Сталину, это исследование не является апологией советского вождя, – Сергей Семанов создает объективную картину сталинского правления на фоне сложных событий российской истории первой половины XX века. В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.
Литературно-художественный и общественно-политический ежемесячный журнал«Наш современник», 2005 № 07.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.