Дневник 1919 - 1933 - [2]

10 января

Вечером была американка, типичная для Америки: красивая, плоскогрудая и бесчувственная.

11 января

Адамс меня встретил нежными улыбками, тем более, что я ему дал чек по его счёту (10% с моих доходов). Я спросил у него совета (!), не пройти ли мне к другому менеджеру, который бы более энергично занимался моими долгами. Адамс имел благорасположенный вид и просил в понедельник утром прийти для окончательных разговоров.

Вся соль в том, что нужно истратить полторы тысячи на рекламу. Я их не дам даже при выгодных рассрочках. А потому мне нужен менеджер, который достал бы такие деньги.

Учил сонату Чайковского и пьесы Скрябина - «Прелюд» и «Desir». Обе знаю наизусть.

12 января

Сегодня день ушёл на гостей и receptions[4], на которых я был, хотя всё же играл.

Слушал Рахманинова. 2-й Концерт, сыгранный им великолепно. Успех оглушительный которому я очень радовался, аплодируя вовсю. Когда я зашёл к нему, он имел вид зверский, и я сейчас же ушёл.

Вечером дома захотелось сочинять пьесу для оркестра, не слишком сложную... «Сказку»? Вскоре стал ясен план: простая, спокойно-лирическая, повествовательная тема, которая возвращается несколько раз в неизменном виде, разграничивая собою ряд эпизодов, один бурный, другой радостный, третий лирический. Программы нет (к сведению будущих критиков), но, взамен готового сюжета, свободное поле для воображения слушателя.

13 января

Был у Адамса - и развод состоялся. Расстались мило и Адамс просил обращаться к нему всегда, когда он мне понадобится. От него отправился к Майеру, который очень желает быть моим менеджером. Он начнёт переговоры с фортепианными фирмами от себя, не от меня, конечно.

От Кампанини наконец письмо и неподписанный контракт с маленькими изменениями. Опять оттягивает время и несколько сотен долларов – переписку второго экземпляра партитуры. Но важно, что теперь у меня в руках появились уже документы.

На рояле не упражнялся, оперы не сочинял, но с удовольствием сочинял «Сказку» для оркестра[5]. Почему я вдруг за неё взялся? Вероятно, причина - инструментовка романса Римского-Корсакова: я получил большое удовольствие, слушая его в оркестре, и теперь захотелось написать пьесу для оркестра.

14 января

По рекомендации Башкирова плюнул на изменения в контракте и. подписав его, послал Волкову (не Кампанини).

«Сказка» немного движется. Право, я напрасно взялся за неё. Оно, конечно, привлекательно, но раз «Апельсины» вновь наладились, не надо отвлекаться.

15 января

Решил продолжать писать «Сказку», но как только получу контракт, отложить её в сторону и кинуться на второй акт, написав его залпом.

Разговаривал с двумя менеджерами и теперь оба ищут для меня деньги. Мой 2-й recital, вероятно, в начале февраля.

16 января

«Сказка» ничего (то, что написано), но дальше сегодня не подвинулась. Поэтому учу сонату Чайковского.

Идея рассказа об идеалисте, косвенно подкупленном богачом. Начал писать.

17 января

Болели зубы. Сделал мало.

18 января

Много играл на рояле. Сделал либретто первой картины второго акта. Кое-что подсочинил в «Сказке».

19 января

Сегодня либретто всей второй картины второго акта. Даже удивительно, как она скоро написалась (в один час), но план и даже некоторые выражения были готовы раньше. Кроме того, я писал её с большим увлечением. А это всегда важно для скорости.

20 января

Играл. Раз «Сказка» не ползёт и оперу я не пишу, надо привести в порядок, предстоящий recital. Но ни Майер, ни Хензель не достали ещё денег, а две тысячи на общую рекламу - это мой исходный пункт для дальнейшей концертной деятельности.

Вечером получил от Мmе Lewisohn два кресла в первом ряду в Метрополитан и, похитив Мmе Самойленко, отправился с нею на премьеру (этого сезона) «Золотого петушка».

Получил большое удовольствие.

21 января

Удалось, наконец, отправить маме письмо с американским консулом, отправляющимся в Тифлис. Письмо дойдёт только через полтора месяца, но и то спасибо, а то вопрос с мамой - моё больное место.

22 января

Сегодня не вытерпел и, хотя контракта ещё нет, начал второй акт. Однако первые такты долго не давались (отвык сочинять), а потом пошло.

Ужасно милая американка. Наконец-то.

23 января

Опера идёт отлично: быстро, легко и приятно.

Так как уже пора приехать Кампанини в Нью-Йорк со всею труппой на гастроли, то я, не получая контракта, пошёл его разыскивать, нашёл его офис, а в офисе и самого маэстро. Я отправлялся с единственной боязнью, что я изругаю его и Кана, и вообще устрою скандал. Но Кампанини имел симпатичный вид и воскликнул: «А, маэстро!». Контракт он уже подписал в понедельник и велел своему менеджеру препроводить мне вместе с чеком. На днях я его получу. Кампанини спросил, начал ли я сочинять, я ответил: «Некоторые эскизы набросал...» и, пожелав ему успеха, ушёл, считая его и Кана убеждёнными мерзавцами.

24 января

«Марш» - и затем картина быстро пришла к концу. Я даже не предполагал, что кончу её сегодня. С такою быстротою и лёгкостью у меня, кажется, не писалась ни одна вещь. Вначале меня одолевали сомнения, да хорошую ли музыку я пишу или просто так себе. Но теперь я бросил сомнения и просто сочиняю.