Дневник, 1854 г. - [7]
28 Іюля. Пишу въ самомъ пріятномъ веселомъ расположеніи духа, въ которомъ я провелъ весь вечеръ. Утро читалъ, объѣдался грушами и вмѣсто обѣда ѣлъ сыръ. Несмотря на кутежи у Сталыпина и Сержпутовскаго по случаю полученія наградъ, не завидовалъ, а провелъ день весело. Вечеромъ хватилъ босонож[ку] и выпилъ бокала два шампанскаго съ Шварц[емъ], Вейлеровскимъ [?] и Гембичомъ, потомъ болталъ съ Шубинымъ и съ Сашей Горчаковымъ. — Исключая праздности, днемъ своимъ очень доволенъ. (1)
29 Іюля. Исправленіе мое идетъ прекрасно. Я чувствую, какъ отношенія мои становятся пріятны и легки съ людьми всякаго рода, съ тѣхъ поръ какъ я рѣшился быть скромнымъ и убѣдился въ томъ, что казаться всегда величественнымъ и непогрѣшнымъ вовсе не есть необходимость. Я очень веселъ. И дай Богъ, какъ мнѣ кажется, — чтобы веселье это происходило отъ самаго меня; отъ желаній всѣмъ быть пріятнымъ, скромности, необидчивости и внимательности за вспышками. — Тогда бы я всегда былъ веселъ и почти всегда счастливъ. Утромъ рѣшилъ было сидѣть дома, позаниматься, но дѣло не пошло и не утерпѣлъ вечеромъ, чтобы не пойдти пошляться.
Идя отъ ужина, мы съ Тишк[евичемъ] остановились у бардели и насъ накрылъ Крыжановскій, что, признаюсь, было мнѣ не совсѣмъ пріятно. Упрекаю себя за безхарактерность, что не высидѣлъ дома, и зa праздность цѣлаго дня. Это главный пунктъ. (2)
30 Іюля. [Рымник.]>32 Сдѣлалъ верхомъ переходъ до Рымника. [[5]] Старикъ все не кланяется мнѣ. Обѣ вещи эти злятъ меня. Съ встрѣчавшимися баши-бузуками велъ себя хорошо. Объяснился съ Крыжановскимъ. Онъ, не знаю зачѣмъ, совѣтуетъ мнѣ прикомандироваться къ казачьей батареѣ; совѣтъ, которому я не послѣдую. Желчно спорилъ вечеромъ съ Фриде и Бабарыкинымъ, ругалъ Сержпутовскому>33 и ничего не сдѣлалъ, вотъ 3 упрека, которыя дѣлаю себѣ за нынѣшній день. (3)
31 Іюля. [Фокшаны.] Еще переходъ до Фокшанъ, во время котораго я ѣхалъ съ Монго. Человѣкъ пустой, но съ твердыми, хотя и ложными убѣжденіями. Генерал[у] по этому должно быть случаю, угодно было спрашивать о моемъ здоровьи. Свинья! К[о]вырялъ носъ и ничего не написалъ — вотъ 2 упрека за нын[ѣшній] день. Послѣдній упрекъ становится слишкомъ частъ, хотя походъ и можетъ служить въ немъ отчасти извиненіемъ. Отношенія мои съ товарищами становятся такъ пріятны, что мнѣ жалко бросить штабъ. Здоровье кажется (2) лучше. ——
1 Августа. Всталъ поздно и все утро читалъ Шиллера, но безъ удовольствія и увлеченія.>34 Послѣ обѣда, хотя и былъ въ расположеніи заниматься, отъ лѣни написалъ чрезвычайно мало. Вечеръ же весь провелъ въ шляньи за дѣвками. Много было интереснаго въ нынѣшнемъ днѣ: И чтеніе деньщиковъ, и rendez-vous>35 въ саду, и обманъ Шубина. Обо всемъ напишу завтра, ибо теперь >1/>2 3-го. Упрекаю себя зa лѣнь и въ послѣдній разъ. Ежели завтра я ничего не сдѣлаю, я застрѣлюсь. Еще упрекаю за непростительную нерѣшительность съ дѣвками. — (2)
2 Августа. Утро писалъ немного З[аписки] Ф[еерверкера]. Послѣ обѣда спалъ и ходилъ къ Земфирѣ съ успѣхомъ. Утромъ б[ылъ] у Сталыпинна и Монго сильно не нравится мнѣ. — Упрекаю себя за лѣнь. (1)
3 Августа. Всталъ поздно, не въ духѣ и не совсѣмъ здоровый. Только въ 1-мъ часу, когда пріѣхавшій Олхинъ убрался, я могъ взяться за работу и писалъ цѣлый день, но невнимательно, непристально и нерѣшительно, хотя и довольно хорошо. Вечеромъ былъ у Горчакова, гдѣ велъ себя просто и скромно, и у Мальма и Невер[ежскаго], которые очень обижены за то, что я имѣлъ глупость сказать, что я ихъ побью, ежели поймаю на мальчикѣ. Поэтому и упрекаю себя нынче 1) за ворчливость утромъ, 2) за рѣзкость съ Нев[ережскимъ] и Мальмомъ и 3) за нерѣшительность въ писаньи. Получилъ письмо отъ Валерьяна. —————————————— (3)
4 Августа. Утро писалъ и велъ себя хорошо. За обѣдомъ Ольхинъ привелъ голоднаго офицера. Послѣ обѣда ничего не дѣлалъ. У Невережс[каго] взялъ денегъ и купилъ у Олхина лошадь. — Упрекаю себя немного за лѣнь, за злословіе и спѣшныя сужденія. (2)
5 Августа. Я всталъ рано и тотчасъ же принялся писать съ удовольствіемъ. И написалъ хорошо, конецъ эпизода ядра, потому что писалъ съ удовольствіемъ. Но часовъ въ 12 увы! я открылъ, что еще не вылечился, и, какъ всегда, это открытіе такъ подѣйствовало на меня, что я ни за что не могъ взяться. Послѣ обѣда уѣхалъ верхомъ къ Горчаковымъ и просидѣлъ за шахматами съ Золот[аревымъ] часа 2. Вечеромъ же, скверно, безъ нужды былъ въ саду у Даненберга. — Еще правило, выработавшееся во мнѣ въ это время: — Не осуждай и не говори своего о людяхъ мнѣнія. — Упрекаю за лѣнь вечеромъ и за Даненберга. (2)
6 Августа. Цѣлый день ничего не дѣлалъ и игралъ въ карты. 2 важные упрека. — (2)
[11 августа] 7, 8, 9, 10, 11 Августа. Ездилъ въ Берладъ, исполнилъ данное мнѣ порученіе хорошо. Крыжановскій злитъ меня своими манерами. «Любезный другъ!» Послѣ пріѣзда оба вечера былъ у сосѣдей и игралъ въ карты. За первое себя благодарю, за 2-ое упрекаю, также какъ и за то, что ничего не написалъ за это время. — (2)
12 Авг[уста]. Утро началъ хорошо, поработалъ, но вечеръ! Боже, неужели никогда я не исправлюсь. Проигралъ остальныя деньги и проигралъ то, чего заплатить не могъ — 3 т[ысячи] р[ублей]. Завтра продаю лошадь. —
