Днепровский вал - [5]

В общем, расторговала она меня по полной. Впрочем, вполне в пределах суммы, выделенной мне правительством на оперативные нужды. Те же шелковые и даже нейлоновые, по последней моде, чулки целыми пачками, а также отрезы ткани на платья, и всякая мелочь вроде туфелек, шляпок, зонтиков. А вот бижутерию и макияж, на удивление, просили очень мало. Я должен буду пригнать партию всего этого в количестве, достаточном для торговли в немаленьком магазине — только товаром, деньгами плату за услуги не берут — «а зачем мне доллары, мистер, что я с ними буду здесь делать?» — все проблемы с таможней и реализацией «стервы» берут на себя, взамен же меня обязуются снабжать информацией, как раз по теме!

Что они будут делать с товаром, для меня было ясно. Несмотря на все гонения большевистским правительством на прежние высшие классы и так называемую «экспроприацию», на тайном рынке все время всплывали и царские золотые монеты, и ювелирные украшения. Мне рассказывали, в прошлую зиму кольцо с бриллиантом можно было обменять на мешок картошки. Сейчас же у русских с продуктами стало получше, но принарядиться женщины хотели всегда, невзирая на войну и прочие бедствия, а в России теперь ничего, кроме военной формы, не шьют. И остается лишь гадать, сколько прибыли получат «стервы» на перепродаже модного товара.

Я честно пригнал им два огромных ящика этого барахла. Получил в ответ информацию самого общего вида. Да, суперсубмарина в десять тысяч тонн была заложена здесь вместо одного из линкоров в тридцать седьмом, вступила в строй летом прошлого года. Имеет подводный ход теоретически до двадцати пяти узлов, но реально развивали не больше двадцати — при больших расходах воздуха опасно, можно взорваться. Турбины, насколько известно, самые обычные, секрет в котле — после топки выхлопные газы идут в регенератор, где какой-то «компонент Икс» поглощает углекислоту, и выделяет кислород, и то, что получится, можно снова подавать в камеру сгорания — замкнутый цикл, которому не нужен воздух из атмосферы; при форсаже впрыскивается перекись водорода — как в турбине Вальтера, разрабатываемой немцами. Но вот этот компонент необычайно ядовит, летуч, горюч и химически агрессивен: разъедает даже резервуары и трубы из особого материала — медленнее, но все равно, и было несколько тяжелых аварий с жертвами, причем в последний раз едва дошли до базы, а «кочегары» погибли почти все. Так называют персонал отсека-регенератора, где служат каторжники-добровольцы из бывших моряков — им обещана свобода после войны, вот только из первого их набора годовой давности в живых не осталось уже никого: клапана травят, атмосфера в отсеке ядовитая, два-три похода — и людей списывают на берег умирать или хоронят прямо в море — тех, кто умер там. Выбрасывают тела за борт из аппаратов вместо торпед. Офицеры тоже в большинстве штрафники, но вы понимаете, мистер, в другие отсеки и в центральный пост тоже яд попадает, но меньше, и у тех есть шанс дожить до конца войны. А кто командир? Малышев, кто был на Щ-422 в начале войны. Его отстранили «за нерешительность и малодушие», и даже объявили, что расстреляли, но на самом деле дали возможность искупить.

Чем лодка вооружена? Торпеды есть и обычные, и управляемые смертниками. Тоже из бывших каторжников, у кого семьи здесь. Эти торпеды используются в основном как противолодочные: есть режим малой скорости, шесть-девять узлов — днем и на небольшой глубине вражеская лодка-цель видна, водитель успевает реагировать. Впрочем, предусмотрен и прожектор для поиска цели.

И так далее. Конкретного материала мало! Что за «компонент Икс»? Если он так летуч, то, может, взять пробы воздуха и воды вблизи? А как русские решили проблему управления под водой таким монстром? Как им удалось добиться бесшумности? И что еще за ракетное оружие в дополнение к торпедам, причем для стрельбы как по маневрирующим кораблям, так и по берегу на большом удалении? И любой, кто представляет, что такое сработавшийся, сплаванный экипаж, не поверит в каторжников-смертников на один поход в команде подлодки — они же утопят ее еще у причала! Но я честно ждал, в надежде, что последуют и ответы на все эти вопросы.

И вдруг я узнаю, что эта лодка, «Morgikha», как ее называют сами русские, пришла на завод. Узнаю, заметьте, сам, и совершенно случайно. И было бы сильным преуменьшением просто сказать, что я разозлен. Обмануть Джеймса Эрла — это даже китаезам безнаказанно не удавалось! Ну, кроме одного раза, когда мне пришлось из Шанхая паленую задницу уносить. Отлавливаю мою «Хильду» и говорю ей так ласково: «Слушай, сучка, через час я жду вашу „королеву Анну“ в том же трактире, что в прошлый раз. И если она не придет, я гарантирую вам всем крупные неприятности — я все же корреспондент не самой последней газеты в Штатах, а не какой-то матрос с задрипанного парохода! Через час не успеете — ладно, давай через два — но это последний срок!» — «Ну и в чем дело, мистер, что за спешка, чего вам еще надо?» — «А отчего я должен интересующие меня новости из слухов узнавать? Товар получили — отработайте. Меня интересует…» — «Нет, мистер, — и говорит, стерва, каким-то скучающим тоном: — это уже риск большой. Вы про законы СССР знаете?» — «Да плевать мне на ваши проблемы! Вы подписались, и теперь я решаю, ну а основное правило торговли — покупатель всегда прав. Вы правильно заметили, ваши дела со мной ваш же НКВД очень не одобрит, если узнает. Ну так меня всего лишь вышлют, мы же все-таки союзники, а вот вас по всей строгости закона, и замолчать не получится, уж я позабочусь, кто бы вас сверху ни прикрывал».