ДМТ — Молекула духа - [12]

В ответ на общественное беспокойство по поводу неконтролируемого употребления ЛСД, и, несмотря на возражения практически каждого ученого в этой области, конгресс Соединенных Штатов в 1970 г. принял закон, запрещающий ЛСД и другие психоделики. Правительство приказало ученым сдать находящиеся у них вещества, канцелярская работа с целью получения и хранения психоделиков для исследовательских целей стала долгой и запутанной, и почти не осталось надежды на проведение новых проектов. Средства на проведение исследований пропали, и многие исследователи отказались от своих экспериментов. При принятии нового законодательства о веществах, интерес к исследованию воздействия психоделиков на людей пропал так же неожиданно, как и появился. Было такое ощущение, что психоделики еще не были открыты.

Учитывая небывалые темпы развития исследований воздействия психоделиков на людей лишь тридцать лет назад, удивительно, насколько мало о них рассказывают современные медицинские и психиатрические обучающие программы. Психоделики были важнейшей сферой развития психиатрии свыше двадцати лет. Сейчас молодые врачи и психиатры почти ничего о них не знают.

К тому времени, когда я начал изучать медицину, в середине 1970-ых годов, по прошествии менее десяти лет с момента изменения законодательства о веществах, у меня было всего две лекции о психоделиках за четыре года. И даже это было больше, чем то, что могли узнать студенты-медики в других университетах, потому что в Медицинском Колледже Альберта Эйнштейна в Нью-Йорке, в котором я учился, работала группа ученых, проводивших исследования на животных. Я провел исследовательский семинар по психоделическим веществам для студентов-психатров старших курсов в Университете Нью-Мехико — возможно, это был единственный подобный семинар в нашей стране в течение нескольких десятилетий.

Отсутствие академического интереса к психоделикам может быть частично вызвано отсутствием исследований, проводимых на людях. Однако для студентов-медиков является общепринятой практикой изучать ранее популярные теории и методики, даже если в настоящее время к ним редко прибегают. Но психоделические вещества полностью выпали из сферы деятельности психиатрии.

Большинство новых теорий, практик и медикаментов в области клинической психиатрии проходят предсказуемый цикл введения, тестирования и приспосабливания к дальнейшему применению. Таким образом, совершенно неудивительно то, что, с накоплением сведений во время первой волны исследования психоделиков на людях, начали появляться противоречащие друг другу результаты. У тех, кто утверждал, что психоделики могут создать «модель психоза» или предоставить «лекарство» для трудноизлечимых больных, энтузиазм предсказуемо пошел на спад. Естественным процессом в рамках психиатрических исследований является то, что ученые совершенствуют вопросы и методы исследования, и способы применения их результатов. Этого не произошло с психоделиками. Вместо этого, изучение психоделиков прошло через в высшей степени неестественный цикл развития. Психоделики начинались как «чудо-лекарства», потом они стали «ужасными лекарствами», потом их не стало вообще.

Я считаю, что студенты-медики и начинающие психиатры так мало слышат о психоделиках не из-за того, что исследование психоделиков завершилось, а из-за того, как именно оно завершилось. Этот процесс полностью деморализовал академическую психиатрию, которая впоследствии повернулась спиной к психоделическим веществам.

Психоделические исследования стали сложной и унизительной главой в жизни многих наиболее выдающихся ученых, работавших в этой области. Это были лучшие и наиболее талантливые психиатры своего поколения. Многие из наиболее уважаемых на сегодняшний день психиатрических исследователей Северной Америки и Европы, как практикующих, так и теоретиков, возглавляющих факультеты крупнейших университетов и национальные психиатрические организации, начинали свою профессиональную деятельность с исследования психоделических веществ. Наиболее влиятельные представители этой профессии обнаружили, что наука, объективные данные и здравый смысл были бессильны защитить их исследования от принятия репрессивного закона, вызванного необоснованным мнением, эмоциями и средствами массовой информации.

Как только эти законы были приняты, правительственные инспекторы и спонсирующие агентства быстро отозвали разрешения, вещества и деньги. Те психоделические вещества, которые воспринимались исследователями как уникальные ключи к психическим заболеваниям, и которые помогли становлению многих карьер, стали объектами страха и ненависти.

Другая проблема заключалась в том, что психоделики становились позорным источником разногласий среди самих психиатров. Психиатры, придерживающиеся биологического подхода, терпеть не могли тех своих коллег, которые «нашли религию» и расхваливали духовное воздействие веществ. Последние относились к своим коллегам, интересующимся исключительно деятельностью мозга, как к недалеким и консервативным людям. Психиатрия всегда противоречила духовным вопросам, и в конечно итоге появилось новое направление в этой области медицины, борющееся против результатов исследования психологических веществ: так называемая «трансперсональная» теория и практика. Таким образом, по крайней мере, некоторые из исследователей психологических веществ могли вздохнуть с облегчением, потому что им больше не приходилось разбираться со сложными, противоречивыми и беспорядочными последствиями действия веществ среди их пациентов, коллег и их самих.