Дмитрий Ульянов - [83]

«…Товарищ Енукидзе! Если можно, прошу Вас распорядиться насчет ускорения выдачи дров А. И. Елизаровой. С ней живет мой брат, у которого теперь приращение семейства, так что приходится позаботиться о большем тепле.

Черкните, если не затруднит, два слова об этом сестре, Марии Ильиничне, ибо я сейчас уезжаю в деревню…

Ваш Ленин»[51].

Заботясь о других, Владимир Ильич мало думал о своем здоровье.

Дмитрий Ильич был убежден, что брат нуждался в постоянном медицинском контроле. Несмотря на болезнь, Ленин всегда работал. В марте 1923 года, как вспоминала Мария Ильинична, Ульяновы всей семьей сидели у постели больного и перебирали в памяти минувшее. Владимир Ильич с грустью признавался: «В 1917 году я отдохнул в шалаше у Сестрорецка благодаря белогвардейским прапорщикам, в 1918 году — по милости выстрела Каплан. А вот потом — случая такого не было…»

По поводу этого признания стоит заметить: в шалаше у Сестрорецка Владимиром Ильичем написана книга «Государство и революция» — своего рода энциклопедия классовой борьбы. В 1918 году уже на восемнадцатый день после ранения (30 августа) он участвовал в заседании ЦК РКП(б), а 17 сентября председательствовал на заседании Совнаркома, месяц спустя писал важную теоретическую работу «Пролетарская революция и ренегат Каутский».

Однажды Владимира Ильича пригласили в совхоз «Костино». Поехали. Не заезжая в деревню, Владимир Ильич решил осмотреть скотный двор. Вышел из машины и по тропинке направился к коровнику. Рабочие совхоза еще не знали в лицо Владимира Ильича, и сторож его не пустил: на скотный двор посторонним вход был запрещен. Владимир Ильич не стал объяснять, кто он, извинившись, вернулся к машине. До деревни ехали молча, Владимир Ильич улыбался: сторож не пустил Предсовнаркома. Сторож на своем посту.

Дмитрий Ильич по этому поводу вспомнил случай, рассказанный когда-то отцом. Илья Николаевич инспектировал земскую школу. Молодая учительница проводила свое первое занятие. Директор школы не разрешил в этот день ее проверить — рано. И инспектор подчинился.

Огромный жизненный опыт, накопленный Дмитрием Ильичом за долгие годы работы с людьми, помогал ему видеть всю многогранность характера брата. Дмитрий Ильич как губка впитывал все, чем с ним делился Ленин, понимая, что он, знающий брата с детства по революционной деятельности и теперь как руководителя партии и первого рабоче-крестьянского государства, обязан будет рассказывать о нем как о вожде трудящихся. Со временем Дмитрий Ильич напишет: «У Ленина мы учимся по его литературным трудам, по его сочинениям, изучая различные вопросы ленинизма. У Ленина мы учимся на всей истории нашей партии — с ее основания до 1924 года. Мы должны также учиться у Ленина тому, как надо работать».

Владимира Ильича интересовали мысли и заботы всех граждан Советской Республики. Он не мог жить без общения, задыхался без живого человеческого слова. Он любил говорить с друзьями, знакомыми, а зачастую и с людьми, которых первый раз видел.

В последние месяцы жизни он не однажды возвращался к мысли о том, что надо чаще бывать у рабочих, у крестьян, красноармейцев. Часто говорил он о морально-политическом облике руководителя.

Как-то Дмитрий Ильич прочел ему заметку о взяточниках из уездного исполкома. Это сообщение очень взволновало Владимира Ильича. Но в заметке не было ни слова о наказании взяточников.

Пришлось звонить в редакцию. Оттуда ответили: виновников отстранили от должностей. Такую меру наказания Владимир Ильич расценил как издевательство над советскими законами[52].

После этого случая врачи не рекомендовали читать Владимиру Ильичу критические заметки. Всякое беззаконие должностных лиц он переживал как свою личную неприятность.

В середине января 1924 года Владимиру Ильичу стало совсем плохо. В эти дни и до последнего часа Дмитрий Ильич почти ни на шаг не отходил от брата. Он видел, как угасает его жизнь. Дмитрий Ильич терял не просто родного человека. Владимир Ильич был и оставался для него неизменным компасом в жизни.

СИЛЫ УЛЬЯНОВСКОЙ ПОРОДЫ

Весна 1924 года. Отцветала черемуха и рябина. В пойме Пахры в зарослях осины белели колокольчики ландышей. Когда-то здесь любил бродить Владимир Ильич. Весенний цвет действовал на него успокаивающе, и он быстро забывал усталость. Шутил. Смеялся. Даже когда был болен, он оставался жизнерадостным. И вот весна без Ленина.

Чувство невосполнимой потери затмевало всю прелесть весенних красок. В Горках, в доме и в парке, все Дмитрию Ильичу напоминало брата: чудилось — вот сейчас за кустами лещины послышится веселый голос Володи. Но кругом было тихо. Опустел балкон, где летом в хорошую погоду обычно работал Владимир Ильич. Одиноко стояло кресло в зале — Володино кресло. В это кресло никто не решался сесть — как будто надеялись, что хозяин еще вернется…

Летом и осенью 1924 года Дмитрий Ильич получил множество писем. Товарищи просили рассказать о Владимире Ильиче, и прежде всего о его детских и юношеских годах. Как, в какой обстановке формировался ленинский характер. Наиболее полно и точно мог ответить на эти вопросы человек, близко знавший Ленина с первых лет его жизни. И Дмитрий Ильич садится писать воспоминания о брате. Появляются миниатюры «Как работал Ленин в молодые годы», «Из минувшего», «Детские годы Владимира Ильича». Многие очерки в двадцатых-тридцатых годах были написаны по просьбе работников музеев В. И. Ленина и появились в печати уже после смерти Дмитрия Ильича. Первая попытка обобщить эти воспоминания была предпринята Ольгой Дмитриевной Ульяновой совместно с Институтом марксизма-ленинизма