Дмитрий Ульянов - [44]

Багликов также сообщил Дмитрию Ильичу, что с ним хочет увидеться матрос-большевик из Севастополя Иван Лозинский. Он уже здесь. Договорились встретиться вечером на этой же явочной квартире.

От Багликова Дмитрий Ильич направился к Дзевановскому, Антон Андреевич был дома, принял гостя радушно, сразу же повел на кухню, усадил за стол. Дмитрий Ильич выложил причину прихода: срочно нужны заимообразно деньги, хотя бы тысячи полторы. Такой суммы в доме не оказалось. Антон Андреевич попросил день-два подождать.

Но дело очень спешное, нужно помочь товарищу именно сегодня — и ни днем позже.

Дзевановский расспрашивать не стал, велел обедать одному, а сам стал быстро собираться: Симферопольский коммерческий банк закрывался рано.

Поздно вечером Дмитрий Ильич снова наведался к Гордиенко, где его уже поджидал Тимофей Гаврилович. Посреди комнаты, подвешенная к потолку, неровно горела керосиновая лампа. В углу под образами теплилась лампадка. И душистый запах масла ощущался во всей квартире.

— А я не с пустыми руками, — при этих словах Дмитрий Ильич выложил на стол пачку ассигнаций. Это были обещанные полторы тысячи для Медведева. Вместе с деньгами он передал зашифрованное рекомендательное письмо в Париж, в местечко Лонжюмо. Багликов пообещал, что через неделю Медведев будет в Стамбуле[28].

Под окном послышались чьи-то торопливые шаги. Вошел Лозинский. На нем была серая вышитая полотняная рубашка, шаровары, сапоги. В этой одежде он похож был на извозчика. Дмитрий Ильич крепко пожал ему руку.

Лозинский рассказал, что на кораблях Черноморского флота идет деятельная подготовка к вооруженному восстанию. Время выступления — весна 1912 года. На этом сроке настаивают меньшевики и эсеры. И так как их большинство, они намереваются руководство будущим восстанием взять в свои руки. Лозинский хотел знать на этот счет мнение большевистского ЦК и лично товарища Ленина — как действовать в этих условиях большевикам Севастополя. Матрос изложил план восстания. Революционные моряки захватывают основные корабли флота — броненосцы и крейсеры — и, опираясь на них, — средние и мелкие корабли. Затем присоединяют к восставшей эскадре флотские экипажи на берегу, солдат крепостной артиллерии и рабочих городских предприятий. Лозинский высказал уверенность, что к началу восстания на флоте в России сложится революционная ситуация, восставших поддержит крымский пролетариат, а затем и вся страна. Эсеры и меньшевики предлагали ограничить размеры восстания Крымом и в случае успеха потребовать от царского правительства политических уступок.

Сообщение Лозинского ошеломило Дмитрия Ильича. Он обещал как можно быстрее поставить в известность Ленина. Дмитрий Ильич попросил большевиков Севастополя проявить максимум осторожности и бдительности: не исключена крупная провокация.

В последних числах сентября 1911 года из Евпатории возвратился Хмелько, куда он ездил по заданию Дмитрия Ильича. Хмелько доложил обстановку. У евпаторийских товарищей дела шли неважно. Меньшевики, по существу, свернули подпольную работу. Новые ленинские работы к ним не доходят. И Хмелько сделал все, чтобы впредь большевистские издания попадали в нужные руки. Была подобрана явочная квартира для хранения литературы. Адрес ее знали только большевики. И все же некоторые товарищи хотя и понимали, что у них с меньшевиками объединение чисто формальное, но тем не менее наивно считали их своими единомышленниками.

Дмитрий Ильич слушал Хмелько, а из головы не шла мысль о том, что меньшевики — сущий клад для царской охранки. Как-то Владимир Ильич говорил ему, что враг менее опасен, если ты знаешь, откуда он сможет нанести удар. Таким врагом была охранка. Но люди, называющие себя друзьями и наносящие неожиданные удары, страшны вдвойне. Именно такими «друзьями» и были меньшевики. Идя на всякие уловки, они перехватывали и уничтожали большевистскую литературу, нарушая конспирацию, ставили под удар большевистских связных.

Всеми силами меньшевики старались воспрепятствовать встрече Хмелько с евпаторийскими большевиками. Тем не менее Хмелько удалось увидеть товарищей и обсудить задачи на ближайший период. Теперь с этой же целью ему предстояло ехать в Керчь. И поедет он не налегке, повезет новые партийные издания, тем более что Дед[29] его предупредил: «Без посылки не появляйся».

Москва телеграфировала: посылка направлена в Симферополь. Сколько усилий затратили Дмитрий Ильич, симферопольские и московские товарищи, чтобы мало-мальски наладить доставку партийной литературы на полуостров. Особенно они были благодарны Софье Николаевне Смидович. Она поддерживала связь непосредственно с Лениным. Через нее Дмитрий Ильич информировал большевистский ЦК о предстоящем вооруженном восстании на Черноморском флоте. Но туда уже поступали сведения о готовящемся восстании и из других источников. Налицо был факт, имевший важное политическое значение. Армия, как и в 1905 году, опять революционизировалась. Но настораживало и тревожило другое: во главе революционных матросов стремились стать меньшевистские и эсеровские лидеры. Именно они торопили с вооруженным выступлением. Зачем? Какие преследовали цели?