Дмитрий Ульянов - [18]

Дмитрию Ильичу поручается организовать работу в Одесском комитете, руководство которого занимало оппортунистическую позицию.

Надо ехать в Одессу. И как можно быстрее. К тому же торопило письмо из Женевы: «Ваш почин нас страшно обрадовал. Ура! Именно так! шире забирайте! И орудуйте самостоятельнее, инициативнее — вы первые начали так широко, значит и продолжение будет успешно!»[7] Это писал Владимир Ильич. Он был в восторге от деятельности самарских социал-демократов. Четыре восклицательных знака как бы подчеркивали важную роль искровского съезда для всей революционной России.

И все же Дмитрию Ильичу пришлось немного задержаться. Срочные дела заставили побывать в Москве, Подольске и Туле. В Самару переехала мать. В начале марта Дмитрий Ильич выехал на Украину. Уже в пути он узнал, что в Одессе произведены многочисленные аресты. Но кто именно арестован, установить не удалось. Не помешает ли это обстоятельство выполнить задачу? Ведь ему, кроме ведения разъяснительной работы, предстояло организовать пункт по транспортировке революционной литературы и прежде всего наладить прием «Искры». Кроме того, он должен будет подробно ознакомиться с состоянием социал-демократического движения на юге России. Та информация, которая поступала в Женеву к Ленину и в Самару в искровский Центр, не вносила полной ясности. Несмотря на новые осложнения, Дмитрий Ильич был уверен, что с заданием справится. Главное — зацепиться, войти в Одесский комитет. Для этого он располагал двумя явками, которые, по словам Г. М. Кржижановского, являлись надежными. И еще был один адрес, но без пароля.

Вот и Одесса. Дмитрий Ильич не стал брать извозчика, хотя и следовало — погода не радовала. Шел дождь, и сильный, порывистый ветер гулял по улицам. Обычно шумный, многолюдный приморский город выглядел пустынным. Дмитрий Ильич пешком направился по первому адресу на Малую Арнаутскую. Явка оказалась недалеко от вокзала. Хозяева, рабочий-железнодорожник и его жена, приняли гостя радушно: для них он был «товарищем сына», студента Московского Технического училища.

В тот же вечер Дмитрий Ильич написал два письма: одно в Самару — о благополучном приезде, другое в Женеву — Владимиру Ильичу и Надежде Константиновне. А на следующий день посетил квартиру, хозяин которой был связным Одесского комитета.

Взяв саквояж с медицинским инструментом, Дмитрий Ильич в назначенный час прибыл на Девалановскую. Он попросил извозчика подождать, сам направился в одноэтажный дом, огороженный высоким забором. На звон колокольчика вышел дворник, спросил, кого нужно, и, больше ни слова не говоря, провел гостя в квартиру Левина. От внимания Дмитрия Ильича не ускользнул озабоченный вид дворника. Да мало ли какие могут быть неприятности. Дмитрий Ильич спокойно переступил порог и лицом к лицу столкнулся… с двумя жандармами. Мгновенно понял: попал в засаду.

— Прошу провести к больному.

Жандармы многозначительно переглянулись.

— Раздевайтесь, господин лекарь.

На диване лежал человек, прикрытый шинелью, сдержанно стонал.

— Что с ним?

— Это уж вы определите…

Врач заставил больного выпить микстуру.

— Ваш желудок не принимает тяжелой пищи, — заметил Дмитрий Ильич, наблюдая, как лицо жандарма проясняется — боль исчезала. — Ну вот и все лечение.

Жандарм протянул Ульянову рубль.

— Кстати, лекаря мы не вызывали.

— Пардон. — Дмитрий Ильич показал бланк, где была написана фамилия пациента Левина.

И только уже в пролетке, когда свернули с Девалановской, Дмитрий Ильич почувствовал, что ему от волнения жарко. «Вот и надежная явочка!» — усмехнулся невесело. Ну, куда направиться теперь? Была еще явка, но без пароля. А что, если попытаться? Попытался. Не получилось. Хозяйка квартиры даже не стала разговаривать — только дверь захлопнула. Видать, чем-то напугана.

Шифрованным письмом Дмитрий Ильич известил брата, что революционное подполье Одессы сильно ослаблено арестами и что он не может связаться с местным комитетом РСДРП. Примерно в эти же дни в «Искру» пришло сообщение и от Кржижановского: «Юноша (Д. И. Ульянов. — Б. Я.) уже в Одессе. Днестровская[8] не приняла его без пароля. Почему не сообщили им? Сообщите все, что знаете об Одессе?»

На письмо Дмитрия Ильича незамедлительно ответила Надежда Константиновна. 30 апреля 1902 года она писала ему на Малую Арнаутскую: «Ходов к комитету, кроме указанного, который оказался негодным, у нас, к сожалению, нет. Вот адрес одной девицы (хорошей), жившей в Париже, а теперь перебравшейся в Одессу: Московская ул., дом 6. С. Краснов (хозяин дома. — Б. Я.). Пароль: «Я послан из пассажа Гурдона».

Девица послана с тем, чтобы работать, но есть ли у нее связи, не знаю…»

Адрес, предложенный Надеждой Константиновной, оказался той дверью, через которую Дмитрий Ильич достучался в Одесский партийный комитет. Достучаться-то достучался, но в комитете ждали его грустные известия: полиция узнала способ перевозки «Искры» — двойным дном чемоданов пользоваться больше было нельзя. Связные арестованы. Комитет без явок и без денег. Теперь многое прояснилось, и прежде всего то, куда исчезала «Искра». Ее перехватывала полиция.