Дмитрий Донской - [201]

Автор «Слова» писал для современников князя. (По мнению историка Б. М. Клосса, агиограф создал «Слово» для митрополичьего летописного свода 1418 года (176, 151).) А потому он не мог плести явные небылицы (271, 113). Он хвалил своего героя за то, за что хвалили его современники.

Итак, идем по тексту «Слова», выбирая самое ценное для историка.

Первая похвала — родителям и предкам Дмитрия. Он — потомок святого Владимира, «сродник» святых Бориса и Глеба и внук Ивана Даниловича. Для этого последнего автор «Слова» находит гениальное в своей простоте и емкости определение: «собиратель Русской земли» («събратель Руской земли») (25, 208).

Дмитрий рано остался один, потеряв сначала отца, а потом мать и младшего брата. «И пребысть един в области великого княжениа». Автор не комментирует это обстоятельство, но явно придает ему большое значение. Князь — избранник Небес, Божьей милостью избежавший всех угроз и достигший могущества и славы.

Строительство крепостей — атрибут великого правителя. Князь Дмитрий «славный град Москву стенами чюдно огради» (25, 208). Напомним: крепость была выстроена зимой 1367/68 года. Скептический историк передаст львиную долю этой заслуги митрополиту Алексею, но даже и при этом немалая часть останется юному князю Дмитрию.

Своего рода «полярной звездой» «Слова» служит тема «царя» и «царства». Вокруг нее вращается всё повествование. Слово «царь» имело в средневековой Руси два основных смысла: буквальный и расширительный. В прямом, буквальном смысле «царь» — это могущественный и ни от кого не зависящий правитель. Таковыми у нас привыкли считать византийского императора и хана Золотой Орды. В расширительном смысле слово «царь» использовали как своего рода комплимент, который можно было сказать любому сильному правителю.

Автор «Слова» тонко соединяет оба эти смысла. Начиная с заглавия, он постоянно именует своего героя «царем». Вероятно, он знал, что заветной мечтой Дмитрия было именно «царство» — могущественное и независимое Московское государство.

Дмитрий и в самом деле стал царем — «велие царство створи и настолие земли Руской яви» (271, 101). Именно стремление Дмитрия стать «царем» привело в ярость Мамая и подвигло его к походу на Москву.

«Врази же его взавидеша ему, живущии окрест его, и навадиша (наклеветали. — Н. Б.) на нь нельстивому Мамаю, так глаголюще: „Дмитрий, великыи князь, себя именует Рускои земли царя, и паче честнейша тебе славою, супротивно стоит твоему царствию“» (25, 210).

Однако в доносах Мамаю на Дмитрия не было клеветы. Московский князь действительно решил стать самопровозглашенным «царем». Его приближенные обращаются к нему со словами: «Господине рускый царю!» Автор «Слова» называет его «нашим царем Дмитрием», хвалит за то, что он «царьскый убо сан дръжаше, и аггелскы живяше, постом и молитвою по вся нощи стояше» (25, 214).

От автора не ускользают и живые черточки характера великого князя. Движимый истинным благочестием, он в дни Великого поста каждое воскресенье причащался Святых Таин.

В соответствии со своим «царским саном» он любил пиры и красивую одежду: «…в сладости ядяше и краснейше Соломона одеяние ношаше» (271, 104).

Князь был примерный семьянин и «законному же и супружному житию чьсть приемшю» (271, 111).

Его натуре не чужды были созерцательность и склонность к философскому взгляду на мир. Он помнил, что «видение мимоиде под луну сущим всем», то есть «ничто не вечно под луной» (271, 104). Это настроение Дмитрия запечатлела и княжеская печать с изображением головы царя Давида и надписью: «Всё минет» (305, 149).

В идейном и образном строе «Слова» присутствует эсхатологическая тема. Год Куликовской битвы — 1380-й от Рождества Христова, или 6888-й от Сотворения мира. Наступали «последние времена». Оставалось около ста лет до истечения седьмой тысячи лет и приуроченных к этой дате Конца света и Страшного суда. Государи, правившие в это время, попадали в особую, эсхатологически значимую категорию — «цари последних времен». Все их подвиги и деяния, победы и поражения так или иначе связывались с древними пророчествами, с рассуждениями Мефодия Патарского о признаках приближающегося Конца света.

Таинственное значение происходящего умножалось редким календарным совпадением Пасхи и Благовещения в 1380 году. Что оно означало — никто толком объяснить не мог. Но все соглашались, что это некий знак Небес.

Итак, Дмитрий не просто царь, а отмеченный Промыслом «царь последних времен». Под его управлением Русская земля наслаждалась миром и процветанием. «И въскипе (расцвела. — Н. Б.) земля Рускаа в лета княжениа его». После его победы над «нечестивым Мамаем» «бысть тишина в Руской земли» (25, 210).

Возносясь мыслью к облакам, автор «Слова» не забывает и земные дела. Он не забывает отметить, что Дмитрий «княжение великое дръжаше, отчину свою, лет 29 и шесть месяц». Выше мы уже говорили, что превращение великого княжения Владимирского в вотчину московских князей Дмитрий считал своей важнейшей политической задачей.

Перед кончиной Дмитрий дает наставления семье и придворным. Помимо обычных советов (сыновьям — слушаться матери, княгине — следить за детьми, боярам — верно служить наследнику престола) примечательно настойчивое обращение к боярам. Князь напоминает им о том, как многим они ему обязаны. «Вы же не нарекостеся (назывались. —