Длинные тени советского прошлого - [31]

Полностью разделяю точку зрения ряда моих коллег, считающих, что судебная реформа в России состоялась лишь отчасти. «Судебная система Российской Федерации была преобразована, причем весьма существенно, однако при сравнении основных параметров советской и российской судебных систем становится очевидным, что кардинально изменилось материальное, но не институциональное наполнение судоустройственного законодательства — российская судебная система по-прежнему ориентирована на принцип жесткого централизма, в конечном счете обеспечивающий управление системой… Завершающую трансформацию, гарантирующую гражданам России свободный доступ к справедливому, беспристрастному, публичному, созданному на основе закона и действующему на основании закона суду, еще предстоит совершить»[72].

Картина российских реформ была бы неполной без упоминания реформы полиции и создания частного нотариата. Реформа полиции в России началась существенно позже, чем в других постсоветских странах: закон «О полиции» вступил в силу лишь в 2011 году. Принятию этого закона предшествовало бурное общественное обсуждение, но результат оказался прискорбным: данный законодательный акт не может стать основой трансформации советской милиции в эффективную национальную полицию. Если совсем вкратце, то суть российской реформы полиции заключается в том, как научить людей, боящихся милиционеров не меньше, чем преступников, и привыкших жить в условиях диктатуры мента[73], произносить словосочетание «господин полицейский» без кривой ухмылки, как заставить их поверить в то, что «полиция предназначена для защиты жизни, здоровья прав и свобод граждан Российской Федерации, иностранных граждан и лиц без гражданства» (ст. 1 закона «О полиции»). Осуществить столь необходимое кардинальное преобразование российской милиции на основе данного закона попросту нереально в первую очередь из-за расплывчатости большинства формулировок, допускающих произвольное толкование, и отсутствия четких механизмов подотчетности. Огромное количество предложенных поправок и замечаний, которые сделали бы текст несопоставимо лучше, к сожалению, не были учтены при подготовке финального варианта, и в итоге гора родила мышь: качество текста принятого закона неутешительное. Этот акт вполне можно рассматривать не как основу реформы, а скорее как свидетельство нежелания ее проводить, ибо предлагаемые в законе меры пригодны лишь для того, чтобы не слишком умело загримировать российский ментовской беспредел.

Реформа российского нотариата взяла мощный старт в феврале 1993 года, когда были приняты Основы законодательства РФ о нотариате. Вскоре после этого Россия присоединилась к Международному союзу латинского нотариата[74], и в стране, где до этого (как при Советском Союзе, так и после его распада) были лишь государственные нотариусы, появились нотариусы частные. Функции государственных и частных нотариусов даже на самом раннем этапе были практически идентичны, квалификационные требования и стандарты также были предусмотрены единые, с тем лишь различием, что частных нотариусов Минюст назначал на должность не по своему хотению, а по рекомендации Федеральной нотариальной палаты, контролировавшей и координировавшей деятельность нотариусов, занимающихся частной практикой. Ст. 2 Основ устанавливала, что «при совершении нотариальных действий нотариусы обладают равными правами и несут одинаковые обязанности независимо оттого, работают ли они в государственной нотариальной конторе или занимаются частной практикой. Оформленные нотариусами документы имеют одинаковую юридическую силу». При этом степень ответственности частных нотариусов, равно как и риски, которые проистекали из их деятельности, кардинальным образом отличались от ответственности и рисков нотариусов государственных. Согласно ст. 17 Основ законодательства РФ о нотариате «нотариус, занимающийся частной практикой, несет полную имущественную ответственность за вред, причиненный имуществу гражданина или юридического лица в результате совершения нотариального действия, противоречащего законодательству Российской Федерации, или неправомерного отказа в совершении нотариального действия, а также разглашения сведений о совершенных нотариальных действиях». В отношении ответственности государственных нотариусов в Основах содержится следующая расплывчатая формулировка: «Нотариус, работающий в государственной нотариальной конторе, в случае совершения действий, противоречащих законодательству Российской Федерации, несет ответственность в установленном законом порядке». На деле это означало, что ежели вдруг государственный нотариус оплошает, причиненный им вред будет компенсирован из средств государственного бюджета в микроскопическом размере. Более того: нотариусы, занимающиеся частной практикой, обязаны были заключить договор или договоры страхования гражданской ответственности нотариуса при осуществлении нотариальной деятельности. Без заключения договора страхования частные нотариусы не имели права выполнять свои обязанности и совершать нотариальные действия (ст. 18). Довольно быстро высокие квалификационные требования и появление Федеральной нотариальной палаты начали сильно мешать. Между ФНП и Минюстом возникли серьезные разногласия, договориться не удалось, в результате чего находчивый Минюст пошел по пути создания параллельных палат, куда те, кто не мог или не хотел проходить жесткий отбор, назначались по-старинке приказом и в обход обязательного членства в нотариальной палате. Вот как характеризовалась сложившаяся ситуация в прессе того периода: «Те чиновники юстиции, которые в свое время не переквалифицировались в частных нотариусов, теперь делают все, чтобы развалить более или менее эффективно работающую систему частного нотариата. С этой целью принимаются дикие инструкции, плетутся интриги, незаконно назначаются на должности государственные нотариусы, поощряются конфликты в нотариате. При поддержке Минюста начато создание дублирующих региональных нотариальных палат, куда, по-видимому, войдут не самые достойные представители этой профессии, по тем или иным причинам отвергнутые действующими по закону палатами». Некоторое время в России функционировали две параллельные нотариальные палаты, одна из которых была заведомо нелегитимной. Дело дошло до Конституционного Суда РФ, признавшего не противоречащими Конституции оспариваемые положения Основ законодательства о нотариате