Длинная Серебряная Ложка - [47]
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Masquerade! Hide your face,
so the world will never find you!
«Phantom of the Opera»
ГЛАВА 8
Вы еще помните бедного клерка? Того самого, на которого ни за что ни про что свалилось целое состояние? Вот он стоит у двери в свою квартиру, робко стучится и на пороге появляется молодая жена, с лицом опухшим от слез. Прежде чем она успеет разразиться упреками, он закрывает ей рот поцелуем и гладит по выступающему животу. А тот второй, оставшийся позади, еще долго будет глядеть в камин, пока пламя не истончится, а дрова не превратятся в головешки, подернутые белой золой. Он вспоминает, как именно начиналась наша история. Точнее, наша сказка.
А как, кстати?
Как вообще начинаются сказки? Быть может, их основой служит классовая борьба, раз уж так часто мы встречаем в них и жадных дворян, которые остаются в дураках, и простолюдинов, хитрых и удачливых?
Или сказки возникают из культурных запретов, как то: не разговаривай с незнакомцами, не хватайся за чужое веретено, а то подхватишь какую-нибудь заразу, и не вертись, ради бога, а то прямо сейчас из-под кровати вылезет чудо-юдо и утащит тебя с глаз долой!
Или же они развились из древних ритуалов, посвященных богам от которых в нашей общей памяти остались лишь безымянные формы? Быть может, сказки уже заложены в нас при рождении, и год за годом они прорастают, изменяя нас, превращая перипетии наших жизней в узнаваемые мотивы? Быть может, это они нас рассказывают?
Или всему виной воображение, та сила, что заставляет разглядеть в грозовом облаке силуэт летящего дракона?
На эти вопросы трудно дать однозначный ответ.
Но наша сказка — жестокая, как и подобает настоящей сказке — действительно возникла из реальности.
Реальности, которая выглядела вот так:
В тот погожий ноябрьский день 1793го года чета де Морьев наконец решила отправиться в Руан. Виконтесса Женевьева де Морьев подготовилась к путешествию со всей тщательностью, присущей ее деятельной натуре. Поскольку слуг она разогнала еще загодя, чтобы не дай бог не донесли, делать все приходилось самой. Но это ее нисколько не смущало. Вчера вечером она приготовила дорожные платья, а сейчас собирала корзину — фляжка молока, несколько печеных картофелин да булка хлеба. Удивительно, как ей вообще удавалось раздобыть хлеб. Хотя булочные открывались только в 6 утра, очереди к ним выстраивались еще с полуночи. Поговаривали, что скоро очереди будут разгонять, а хлеб так вообще выдавать по талонам. Но виконтесса де Морьев и тогда нашла бы как выкрутиться. Какие все таки живучие создания эти женщины!
Виконт подавил волну тошноты, когда супруга схватилась за хлеб грязными, заcкорузлыми руками. Она специально не мылась две недели, чтобы получше слиться с чернью (правда, парижане в те годы отнюдь не брезговали гигиеническими процедурами, но виконтесса во всем была перфекционисткой — сказала чернь, значит будет чернь.) Конспиратор доморощенный! Ей бы в дворцовых переворотах участвовать, да жаль королей на ее век не хватит — всех и без нее перебьют. Де Морьев чувствовал, как в нем растет обида на жену. В то время как все умные люди давным-давно сделали ноги из Парижа, они застряли в этом треклятом городе, потому что на шее у них жерновным камнем повисла сестра Женевьевы, монахиня-урсулинка. Когда распустили монастыри, ей пришлось вернуться в Париж, где она долго умирала от подхваченной в дороге простуды, но все больше от нервного потрясения. О том, чтобы бежать вместе с тяжелобольной, не было и речи. Виконтесса же наотрез отказалась ее бросать. Но вот уже неделю монахиня играла на арфе в райских кущах, а у четы де Морьев оставался последний шанс. Женевьева узнала, что о них уже начали наводить справки. Положение усугублялось и тем, что кузен виконта сейчас обретался при английском дворе и при каждом удобном случае бахвалился, что он-де собственноручно вздернет Робеспьера[18] на столбе. Иметь родственников-эмигрантов само по себе было преступлением, а уж таких говорливых — и подавно.
Женщина накрыла корзину льняным платком и любовно по нему похлопала, затем посмотрела на мужа, сузив глаза.
— Как тебя зовут?
— Мадам, разве мы не представлены друг другу? — виконт картинно вздернул бровь.
— Виктор, не валяй дурака!
— Как прикажешь, — ухмыльнулся он и заученно отчеканил. — Прозываюсь я Жан-Батист Бувье, по роду занятий водонос, родом из города Парижа.
— Как зовут меня?
— Мари Бувье. Самая очаровательная прачка во всей Франции, — Виктор де Морьев отвесил ей изысканнейший поклон.
— Хватит, а? Так. Куда мы направляемся?
— В Руан, навестить твою кузину, которая при смерти от родильной горячки.
Женевьева поощрительно кивнула и приготовилась задать самый каверзный вопрос.
— Какое сегодня число?
— Двадцать четвертое ноября…эээ… но это по старому стилю! А на самом деле третий день фримера второго года Республики[19]
Виконт вытер пот со лба. Так тщательно его не экзаменовали даже для Первого Причастия. Улыбнувшись, виконтесса прошлась вокруг мужа, оглядывая его придирчиво, как капрал рекрута.
— Не забывай сутулиться. У водоносов не бывает прямой осанки. На них не надевают корсет во младенчестве. Так, что еще? Называй встречных на «ты» а не на «вы.»
Книга приоткрывает завесу над темными страницами английской истории XIX века, той самой эпохи, которая известна российским читателям по романам Джейн Остен, Чарльза Диккенса и сестер Бронте и которая не утратила своей мрачной привлекательности. В ней рассматриваются разнообразные аспекты жизни англичан — преступный мир и система наказаний, бытовые условия в английских трущобах, уличная еда в Лондоне, профессии, обращение с детьми, работные дома, проституция и многие другие темы.
1870 год. Прекрасные сёстры-креолки, Флоранс и Дезире, наследницы сахарных плантаций из южной Луизианы, отправляются в далёкий Лондон, чтобы найти себе там женихов. Девушек связывает не только кровное родство, но и страшная тайна.Как встретит сестёр недобрая старая Англия? И спасёт ли красавицу Дезире беззаветная преданность Флоранс и её таинственный дар?
Англия, 1842 год. Сироте Агнесс до совершеннолетия предстоит жить в доме дядюшки пастора. Агнесс обладает опасным даром: она умеет разговаривать с призраками. Но у пастора есть своя тайна, посерьезнее, чем у Агнесс. Недаром обитатели этих мест опасаются фейри – существ, которых они называют «соседями с холмов». И неспроста здешние мужчины еще не забыли навыки защиты от злых духов. Агнесс придется использовать свои роковые способности, чтобы защитить тех, кого она считает своими друзьями. Но чтобы спасти любимого, ей предстоит противостоять не призракам, а человеку, более жестокому и опасному, чем любой выходец из потустороннего мира… Ранее книга издавалась как: Маргарет Брентон «Жемчуг проклятых».
Авторы книги пересказывают для русской аудитории легенды, приметы, сказки и баллады, популярные в Англии XIX века. Быт англичан показан здесь через призму обычаев и суеверий. Вся жизнь подданного Британской империи с момента рождения и до смерти сопровождалась незыблемыми традициями и обрядами, многие из которых вызывают сегодня смех и недоумение. Издание рассчитано на широкий круг читателей, но в первую очередь на тех, кто увлекается историей XIX века, мифологией, фольклором, а также мистикой и суевериями.
Агнесс Тревельян становится свидетельницей покушения на жизнь королевы Виктории. Королева уцелела, злоумышленник скончался на месте, но Агнесс благодаря своему сверхъестественному дару успевает заметить: несостоявшимся убийцей управлял призрак в монашеском облачении! Только у пастора Джеймса Линдена, опекуна Агнесс, достаточно навыков для охоты на нежить, однако они даже не подозревают, какая страшная сила им противостоит. Расследование приводит то в Бедлам, знаменитую лечебницу для душевнобольных, то в покои премьер-министра, то в Букингемский дворец.
Что случится, если чопорная викторианская графиня впустит в свою жизнь сверхъестественное, и удастся ли этому сверхъестественному спастись?..
Книга Томаса Мартина – попытка по-новому взглянуть на историю Древней Греции, вдохновленная многочисленными вопросами студентов и читателей. В центре внимания – архаическая и классическая эпохи, когда возникла и сформировалась демократия, невиданный доселе режим власти; когда греки расселились по всему Средиземноморью и, освоив достижения народов Ближнего Востока, создавали свою уникальную культуру. Историк рассматривает политическое и социальное устройство Спарты и Афин как два разных направления в развитии греческого полиса, показывая, как их столкновение в Пелопоннесской войне предопределило последовавший вскоре кризис городов-государств и привело к тому, что Греция утратила независимость.
Судьба румынского золотого запаса, драгоценностей королевы Марии, исторических раритетов и художественных произведений, вывезенных в Россию более ста лет назад, относится к числу проблем, отягощающих в наши дни взаимоотношения двух стран. Тем не менее, до сих пор в российской историографии нет ни одного монографического исследования, посвященного этой теме. Задача данной работы – на базе новых архивных документов восполнить указанный пробел. В работе рассмотрены причины и обстоятельства эвакуации национальных ценностей в Москву, вскрыта тесная взаимосвязь проблемы «румынского золота» с оккупацией румынскими войсками Бессарабии в начале 1918 г., показаны перемещение золотого запаса в годы Гражданской войны по территории России, обсуждение статуса Бессарабии и вопроса о «румынском золоте» на международных конференциях межвоенного периода.
Одно из самых страшных слов европейского Средневековья – инквизиция. Особый церковный суд католической церкви, созданный в 1215 г. папой Иннокентием III с целью «обнаружения, наказания и предотвращения ересей». Первыми объектами его внимания стали альбигойцы и их сторонники. Деятельность ранней инквизиции развертывалась на фоне крестовых походов, феодальных и религиозных войн, непростого становления европейской цивилизации. Погрузитесь в высокое Средневековье – бурное и опасное!
В дневнике и письмах К. М. Остапенко – офицера-артиллериста Терского казачьего войска – рассказывается о последних неделях обороны Крыма, эвакуации из Феодосии и последующих 9 месяцах жизни на о. Лемнос. Эти документы позволяют читателю прикоснуться к повседневным реалиям самого первого периода эмигрантской жизни той части казачества, которая осенью 1920 г. была вынуждена покинуть родину. Уникальная особенность этих текстов в том, что они описывают «Лемносское сидение» Терско-Астраханского полка, почти неизвестное по другим источникам.
Любимое обвинение антикоммунистов — расстрелянная большевиками царская семья. Наша вольная интерпретация тех и некоторых других событий. Почему это произошло? Могло ли всё быть по-другому? Могли ли кого-то из Романовых спасти от расстрела? Кто и почему мог бы это сделать? И какова была бы их дальнейшая судьба? Примечание от авторов: Работа — чистое хулиганство, и мы отдаём себе в этом отчёт. Имеют место быть множественные допущения, притягивание за уши, переписывание реальных событий, но поскольку повествование так и так — альтернативная история, кашу маслом уже не испортить.
Интеллектуальное наследие диссидентов советского периода до сих пор должным образом не осмыслено и не оценено, хотя их опыт в текущей политической реальности более чем актуален. Предлагаемый энциклопедический проект впервые дает совокупное представление о том, насколько значимой была роль инакомыслящих в борьбе с тоталитарной системой, о масштабах и широте спектра политических практик и методов ненасильственного сопротивления в СССР и других странах социалистического лагеря. В это издание вошли биографии 160 активных участников независимой гражданской, политической, интеллектуальной и религиозной жизни в Восточной Европе 1950–1980‐х.
Действие романа разворачивается в конце 19-го века, в эпоху небывалого технического прогресса и викторианской чопорности. Хотя по Англии уже проносятся поезда, а электричество вскоре вытеснит тусклые газовые фонари, англичане по-прежнему стыдятся произнести слово «панталоны». Но главный герой, англичанин Уолтер Стивенс, верит, что где-то там, в загадочной Трансильвании, должен быть другой, странный мир, где обитают вампиры. Да-да, те самые вампиры, которые превращаются в летучих мышей, не отражаются в зеркале и больше всего боятся чеснока.
Изысканная стилизация под готические романы позапрошлого века или остроумная пародия на современную «вампирятину» — решать вам.Катя Коути, Кэрри Гринберг предлагают вашему вниманию долгожданное продолжение романа «Длинная серебряная ложка». Точность в исторических деталях и великолепный язык не оставят вас равнодушными, а специфический «английский» юмор и новые захватывающие интриги и приключения любимых героев не заставят скучать…