Длань Одиночества - [12]
— Аркас, ты ведь понимаешь, что я не могу тебя вот так, с бухты-барахты отправить в командировку? Я себе не враг. И тебе не враг, — добавил редактор, подумав. — У тебя есть справка от врача, что ты полностью здоров или что-то похожее? Документ.
— Да я нездоров только потому, что меня держат под колпаком, постоянно напоминают мне, что я должен сидеть тише воды ниже травы. Я что, только так могу прийти в себя? Я нутром чую, что мне нужно действие!
Редактор посмотрел на руку Никаса, обмотанную носовым платком. На белом проступало красное. Потом Арнаутов заглянул под стол и увидел стыдливо поджатые ступни в сандалях.
— Да уж да.
— Что, да уж да?
— Слышал я про твои действия, — редактор сложил пальцы замком и заговорил по-дружески. — Слушай, хрен с ним с этим Белоголовцевым, он действительно кретин каких еще поискать…
— О господи, — Никас не мог поверить своим ушам.
Когда успели?! А, впрочем, Мария — это коллектор рассеянной информации. Ее способности в получении сведений граничат с предикторскими. Черт… Так вот почему он не прогнал ее сразу, приводить костюм в порядок. Оставил телохранителем.
— Не вздыхай, не маленький. Я говорю, что это не бог весть какое событие. У нас. Но что будет, если ты такое учинишь где-нибудь в США? А? С их-то законами? Тебя же за решетку упекут и меня заодно, потому что недоглядел, выпустил тебя.
— Я не сдержался. Ну, с кем не бывает?
— Согласен! Но в твоем случае, пока ты не получишь справку, всегда будет подтекст. Сам знаешь какой.
— Ну, какая справка, Дима, о чем ты говоришь? Я же не в психушке сидел. Ну, то есть, я был там… Но это была просто реабилитация!
— Хорошо, — редактор взял трубку. — Давай я позвоню твоему терапевту и спрошу, готов ли Никас Аркас лететь в США, Сербию, Бразилию. Да куда угодно, хоть в долбанное Перу! Что он мне скажет? А? Ну?
— Что не могу! — рявкнул Никас, и Мария напряглась как хищник перед броском.
— Вот именно, — мрачно проговорил Арнаутов. — Вот именно. Слушай, давай к сути. Я сделал для тебя все что мог. Ты сам знаешь, я сочувствовал тебе как никто другой. Будем называть вещи своими именами. Ты два года фактически висел у меня на шее. Я ждал пока ты пойдешь на поправку, но только не так, как ты сейчас это хочешь сделать. Выстрелить из большой пушки на луну. Никас, работники твоего нынешнего уровня мне не нужны. Шустрил у меня навалом. Я своего сына могу послать сфотографировать вылупившегося страусенка Васю. А на свой прежний уровень ты вернуться не успел.
— Что значит, не успел? — ледяным тоном спросил Никас.
— Виталий Антонов, — намекнул редактор.
— Ага-а-а.
— Точно так. Никас, я вижу, что ты не рад. Мол, ты приносил мне деньги, был главным добытчиком журнала, все тебя знали и любили, а как только тебя начало подтапливать, жадная сволочь Дмитрий Арнаутов, жадная и беспринципная, погнал тебя взашей. Ты жертва, Никас, я не спорю. Но некоторым приходиться не слаще, чем тебе. Одни превозмогают, другие становятся развалинами. Я верю, что ты из первых. Что эта твоя энергия — здорова, признак восстановления. Но она появилась у тебя позднее, чем требовалось. Ты, согласись, в последнее время почти перестал подавать признаки жизни… Дерзай. Возвращай себе мир. Однако, не в моей редакции. Ну не могу я из-за твоих предположений разорвать контракт с Антоновым.
— Ты предупредить меня мог? — спросил Никас после продолжительного молчания. — Ты что сегодня утром с ним повстречался? Ты мог меня предупредить. Заранее. Я бы…
— Ну что? — с тоской спросил редактор. — Что б ты сделал? Равнодушно агакнул бы в трубку. Я еще раз повторяю, то, что ты сейчас кипишь праведным гневом — для меня большой сюрприз. Я думал, и не безосновательно, что тебе будет по барабану. Пойдешь, устроишься корректором в какую-нибудь газету. Ну, нет у меня мест. Нет. А платить просто так, я даже тебе не намерен. Никас, ты уволен. За профнепригодность.
Аркас встал, опершись рукой о спинку кресла. Не стоило передавать его чувства языком слезливого романиста, потому что это было слишком личное. Кроме того, Никас вовсе не собирался ныть. Он спокойно вытащил из нагрудного кармана пропуск и положил его на стол Арнаутова. Тот одобрительно кивнул.
— Гонорары за последние работы я тебе выплачу, хотя они и… Такое. Знаешь, что я тебе еще скажу: если нужна будет помощь по трудоустройству… Рекомендации там, протекции: звони. Уж в этом не откажу.
Бабочка, сидящая на подоконнике, за оконным стеклом пошла гневно-бордовыми пятнами. Она будто никак не могла решиться на что-то.
И быстро ударила крыльями.
Редактор тут же поперхнулся чаем и надрывно заперхал, показывая на спину. Мария хлопнула его между лопаток. От такого участия мог бы рассыпаться бык.
— Вот дьявол, — просипел Арнаутов, пытаясь отдышаться. — Ой.
В этот момент сработала пожарная тревога. Никас обернулся на звук: звон был невыносимый.
— Это еще что такое?! — слабо воскликнул редактор. — Мария, быстро! Все узнать и доложить!
Никас вышел вслед за ней из кабинета. Лифт был занят. Он спустился по лестнице вниз, на четвертый этаж. Там все было в дыму. Что-то действительно горело. Метались люди. Кто-то убегал вниз, кто-то возился с огнетушителем. Слышались визги и мужская ругань.
Что делать, если ты пошел на кражу века, но, вместо богатства, получил тело старого как мир колдуна? Конечно же ввязаться в противостояние двух империй! Захватывающая, полная юмора история, расскажет о герое, который хотел только одного: чтоб все получили то, чего желают.
Виолетта Барская жила обычной жизнью: любимый муж, двое маленьких детей. Не было никаких приключений, а только любовь и гармония в семье. Один день изменил всю ее жизнь: авария, смерь мужа и маленьких детей. Она осталась чудом жива, потому, что она не человек — она дампир да еще и королевской крови. Теперь ее мир полон вампиров и конечно же любви.
С самого начала люди провозглашали магию к высшим знаниям; иметь могущество над силами природы с помощью магической энергии. Однако человек совершил самую ужасную и отвратительную ошибку, неся за собой хаос и разрушение. Эта ошибка влачит корни из кровавых жертв — и ничто не сравниться с таким могуществом. Некоторые люди провозглашают ошибку даром; полны ненависти и отверженности, начали экспериментировать с магией, желая воссоздать прототип Ужасной Ошибки, — тёмной магии, скрещивая внутреннюю энергию с кровью, дабы получить оправданный Дар человечества. Ошибка не должна повториться, даже упоминаться.
А ты готов потерять все, чтобы найти себя? Мы выиграли, чтобы проиграть… Три года голода… В целом даже сносно. Мы с некромантами исследуем чудовищ. Даже смогли упокоить, найдя среди них по ДНК принадлежность к тому или иному роду. Ко всему можно привыкнуть… Только… Нельзя делать вид, что ты человек, если ты больше не он. Вокруг меня не безобидные зверюшки. Пора взглянуть страхам в глаза. Ведь создания больше не могут ждать. Крейны ведут расследование.
В свои двадцать Виктория умирает при загадочных обстоятельствах. И попадает из Варшавы в настоящий ад, где ее вербуют в дьяволицы. Должность особая – теперь девушка торгуется с ангелами за души умерших. И работает рука об руку с дьяволами Азазелем и Белетом. Нижняя Аркадия полна контрастов и на удивление напоминает земной бюрократический ад. Здесь можно притвориться живой, сотворить шикарное платье для свидания, повстречать саму Клеопатру с Цезарем или расследовать обстоятельства своей гибели. А потом очутиться на балу Сатаны, устроить революцию и Третью мировую… Но можно ли найти любовь в Лос-Дьяблосе? Или для этого придется вернуться на Землю?
«Леший» неизвестного писателя Серебряного века Сергея Рессера — символистская проза, повествующая о любовных страстях лешего и тягостном бунте лесного существа против собственной природы.
Давным-давно, далеко на востоке от Драгаэрской Империи, правили в Фенарио четыре брата: король Ласло, человек добрый, но несколько сумасшедший; принц Андор, человек умный, но несколько нерешительный; принц Вильмош, человек сильный, но несколько глуповатый; и принц Миклош, младший, несколько… нет, весьма упрямый. Когда-то жили-были четыре брата - а еще богиня, чародей, загадочный говорящий жеребец, очень голодный дракон - и ветхий, практически разрушенный дворец, над которым кружили голодные джареги.