Дивиденды на смерть. Смерть на ипподроме. Золотая подкова - [12]

— Была, но не со взрослыми, как вы. — Она протянула к нему руки. — Если вы только поцелуете меня, я буду знать.

— Если я просто поцелую тебя, на этом дело не кончится, — трезво заметил Шейн. Он взял её за руки и, не отдавая себе отчета в том, что делает, крепко сжал их.

— А я и не хочу, чтобы на этом кончилось. — Она говорила спокойным голосом.

Теперь она не казалась Шейну подростком. Он даже забыл, что всё это время думал о ней как о ребенке, который доверился ему. Он грубо притянул её к себе, причиняя ей боль, но она даже не вздрогнула. Её глаза восторженно сверкали. Она наклонила голову, желая, чтобы он поцеловал её.

Только Господь Бог сможет помочь нам, если я тебя поцелую, Филлис, — сказал Шейн.

В ответ она лишь крепче прижалась к нему. Тепло её упругого тела притягивало Шейна сильнее любого магнита. Он поцеловал её в губы, и она, прильнув к нему, замерла в ожидании. Потом он оттолкнул её.

Такими вещами со мной не шутят, девочка.

— Я не собираюсь шутить. — В её улыбке не было и намека на кокетство. Она была искренней и серьезной. — Где спальня? — Она обвела взглядом комнату.

— За этой дверью. — Указательный палец Шейна был направлен в сторону закрытой двери: — Дверь в ванную — направо от спальни.

Слегка похлопав его по руке, Филлис Брайтон направилась в ванную комнату. Шейн продолжал следить за ней, пытаясь разобраться в головоломной ситуации, создавшейся в результате её визита. Ничего подобного с ним раньше не случалось. Он снова наполнил рюмку коньяком. Взгляд его стал сосредоточенным. Так и не сделав ни одного глотка, он поставил рюмку на стол, подошёл к двери спальни и постучал.

Послышался приглушенный голос Филлис:

— Войдите.

Шейн увидел, что девушка уже лежит в постели, до подбородка натянув на себя покрывало.

Он собрался что-то сказать ей, когда в дверь номера громко постучали:

— Открывай, Шейн!

Он обернулся к Филлис:

— Говоришь, никто не следил за тобой? Теперь видишь? Оставайся в постели и не двигайся. Не произноси ни звука. Я постараюсь поскорее избавиться от них.

Повернувшись, он не спеша направился к двери, погасив на ходу свет.

— Сейчас, — недовольно пробурчал он. — Дайте человеку выйти из туалета.

Бесшумно пройдя к столу, он спрятал в карман пистолет, поставил в сервант рюмку Филлис, перевернув её вверх дном, и опорожнил свою. Потом спустил воду в унитазе и лишь после этого открыл входную дверь. Он не пытался изображать удивление, увидев перед собой начальника сыскной полиции Майами и его коллегу из Майами-Бич. Бросив на них недовольный взгляд, Шейн пробормотал:

— Нашли время для визитов.

Сделав шаг в сторону, он пропустил гостей в номер.

IV

Билл Джентри вошел первым. Это был грузный мужчина, цветом лица напоминавший сырое мясо. Он важно вышагивал на толстых подошвах своих тупоносых полуботинок. На нем был костюм темного цвета, голову прикрывала черная фетровая шляпа, сдвинутая на затылок. На лбу Билла блестели капельки пота. Этот немного флегматичный, дотошный человек пребывал на своей руководящей полицейской должности в течение тридцати лет. Сказав: «Привет, Майк!», Билл Джентри прошел мимо Шейна и остановился возле стола в центре комнаты.

Его спутником был Питер Пейнтер — «динамичный новый шеф сыскного бюро Майами-Бич», как характеризовала его местная пресса. Шейн плохо знал этого невысокого, худощавого человека, несколькими годами моложе его. На нем был двубортный костюм в стиле «Палм-Бич» и кремового цвета панама. Ансамбль дополняли белые с коричневой отделкой спортивные полуботинки, кремовая сорочка в тонкую полоску и коричневый с красной искоркой галстук. У Шейна зарябило в глазах от павлиньей пестроты его гардероба. У Пейнтера были сверкающие черные глаза, худощавое лицо и подвижные нервные губы, над которыми тянулась тонкая полоска аккуратно подстриженных черных усиков. В течение трех лет он работал полицейским детективом в Нью-Йорке, откуда недавно его перевели в Майами-Бич, чтобы он возглавил местное сыскное бюро. Кивнув, он последовал за Шейном в комнату.

Закрыв дверь, Шейн подошел к столу. Взгляд его оставался жестким, хотя манеры были нарочито приветливыми. Открыв сервант, он достал два чистых бокала поставил их на стол и откупорил бутылку коньяка.

— Выпьем?

Рассеянно кивнув, Джентри окинул взглядом комнату. Несколько раз стукнув по столу кончиками пальцев Пейнтер сказал:

— В служебное время не пью.

Брови Шейна удивленно приподнялись:

— Сейчас вы находитесь за пределами вашего округа.

Протянув Биллу Джентри бокал с коньяком, он долил в него ледяной воды из графина.

— Именно поэтому, — сказал Пейнтер, — я и просил Джентри пойти вместе со мной.

Кивнув, Шейн отхлебнул из своего бокала. Затем подвинув к себе стул, жестом предложил визитерам устраиваться в креслах:

— Или сидеть в рабочее время тоже идет вразрез с вашими принципами?

Он сел сам, за ним последовал Джентри. Продолжая стоять, Пейнтер произнес:

— Мне нужна девчонка, Шейн.

Пожав плечами, Шейн вновь отхлебнул из бокала.

— Кругом так много девчонок, — негромко заметил он.

— Мне нужна только одна — Филлис Брайтон.

— Чёрт побери, — так же негромко сказал Шейн, — так в чём же дело?