Дивертисмент - [27]
В тот момент я и не понимал, какую ошибку совершаю, позволив Марте звонить самой. Наверное, выяснить все должен был сначала я. Когда я вернулся с кухни (где задержался, чтобы дать прислуге указание – готовить на двоих), Марта тихо лежала на диване, так знакомо свернувшись калачиком. В открытое окно еще были видны разлетавшиеся во все стороны клочки разорванного чека.
– Ну, что тебе сказали? – спросил я, смирный, как овечка.
– Сто восемьдесят в месяц, со всеми обычными формальностями.
– Ну да, но я не об этом… Ты не спросила, кто владелец дома?
– Владелец – Нарцисс, – прошептала Марта и разревелась, глядя мне прямо в глаза.
IV
i
Лекция профессора Иванишевича, прочитанная за завтраком, для истории литературы, разумеется, куда важнее обеих «Аргентинских песен», написанных мною в метро на линии «А». Тем не менее я полагаю уместным вставить их в текст именно здесь.
Мне с лихвой хватило времени поразмышлять над тем, что мое поведение, мой способ существования в этом мире будут подвергнуты строжайшему осуждению в тот день, когда все мы очертя голову бросимся реализовывать на практике ту жизнь, что была описана коммунистической теорией, а на то, что дело идет именно к этому, указывает весь ход политической истории нашего столетия. Это стремление к одиночеству, этот отказ от активного действия, неприятие общества – все это получит надлежащие (на тот день) эпитеты. Трусливое бездействие поколения сороковых, и так далее, в том же духе. По заказу какого-нибудь диалектика-объективиста нам устроят хорошую головомойку в учебниках по истории литературы. Римляне, наблюдающие за прохождением варваров по городу, и прочие столь же яркие образные аллюзии. Прибытие на станцию «Конгресо» вывело меня из этого сардонического самобичевания: на улице Рио-Бамба в десять утра было уже так жарко, что ни о каком благотворном самосозерцании и речи быть не могло. Любитель сюрпризов, я не известил донью Бику о том, что явлюсь к ней в такую рань. Ожидаемый эффект был получен: донья Бика просто остолбенела, увидев меня на пороге, одетого в строгий летний костюм и соломенную шляпу. Сунув ей в руки букетик маргариток, я горячо поцеловал ее в щеку.
– Доброе утро, мамочка Бика. Удивлены моим появлением ни свет ни заря?
– С ума сойти! Ты хоть позавтракал?
– Яичница с ветчиной, что подают в этом доме… Нет-нет, разумеется, я ни в коем случае не хотел бы вас беспокоить. Ни в малейшей степени! Вот только ваш томатный соус…
– Проходи уж, бессовестный. Роберто еще спит, а девочки вроде бы собирались вставать.
Войдя в дом, я вдруг ощутил абсолютно нежданное чувство вины за то, что скрывалось за этим странным визитом, и едва не раскаялся в содеянном.
– Мне бы с Лаурой поговорить, донья Бика. Мы тут один творческий вечер организуем, и хотелось бы, чтобы она тоже выступила, спела пару песенок, – солгал я.
– А что, неплохая мысль, стоит подумать, – раздался от дверей голос Лауры. – Мама, приготовишь ему что-нибудь поесть, да? А я пока займусь тем, что рассмотрю его предложение детально.
Лаура проводила меня в столовую, где мы удобно устроились на вездесущем красном плюше.
– Нас никто не подслушивает? – спросил я, отдавая дань заговорщической символике. – Монья, дядя Роберто?
– Монья решила еще поспать, а дядя пока и не просыпался. Что случилось-то?
Она была счастлива, так счастлива, что даже мое присутствие не могло омрачить ее счастье. В то же время было видно, что она вовсе не прочь поболтать, поделиться со мной чем-либо.
– Лаурита, девочка моя, признаюсь: мы влипли в такую историю, из которой я даже не знаю, как выбираться будем. Тебе известно лишь кое-что, и лишь о второй части этой истории. Попала ты в нее только по моей вине. Давай я тебе расскажу, в чем дело: что я знаю и, главное, чего не знаю, – а это составляет куда большую часть всей истории.
Я оставил Лауру обдумывать услышанное, а сам перебрался из парадной столовой в обычную, смежную с кухней. Здесь меня ждала донья Бика – с завтраком и с бесконечной болтовней о Хорхе. Я получил массу информации относительно любезности Хорхе, цвета глаз Хорхе и общей привлекательности Хорхе. Единственное, что могло заинтересовать ее помимо самого Хорхе, это его семья, в первую очередь – сестра, говоря о которой, донья Бика высказала горячее желание с нею познакомиться; в общем, Хорхе полностью прибрал донью Бику к рукам, действуя своим неотразимым очарованием. Все как всегда.
К моему собственному удивлению, такое воодушевление доньи Бики еще больше обеспокоило меня. Когда я вернулся в парадную столовую, Лаура сидела неподвижно, казалось – она вообще не пошевелилась с тех пор, как я ушел завтракать.
В некотором роде эта книга – несколько книг…Так начинается роман, который сам Хулио Кортасар считал лучшим в своем творчестве.Игра в классики – это легкомысленная детская забава. Но Кортасар сыграл в нее, будучи взрослым человеком. И после того как его роман увидел свет, уже никто не отважится сказать, что скакать на одной ножке по нарисованным квадратам – занятие, не способное изменить взгляд на мир.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Номер начинается рассказами классика-аргентинца Хулио Кортасара (1914–1984) в переводе с испанского Павла Грушко. Содержание и атмосферу этих, иногда и вовсе коротких, новелл никак не назовешь обыденными: то в семейный быт нескольких артистических пар время от времени вторгается какая-то обворожительная Сильвия, присутствие которой заметно лишь рассказчику и малым детям («Сильвия»); то герой загромождает собственную комнату картонными коробами — чтобы лучше разглядеть муху, парящую под потолком кверху лапками («Свидетели»)… Но автор считает, что «фантастическое никогда не абсурдно, потому что его внутренние связи подчинены той же строгой логике, что и повседневное…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Польская писательница. Дочь богатого помещика. Воспитывалась в Варшавском пансионе (1852–1857). Печаталась с 1866 г. Ранние романы и повести Ожешко («Пан Граба», 1869; «Марта», 1873, и др.) посвящены борьбе женщин за человеческое достоинство.В двухтомник вошли романы «Над Неманом», «Миер Эзофович» (первый том); повести «Ведьма», «Хам», «Bene nati», рассказы «В голодный год», «Четырнадцатая часть», «Дай цветочек!», «Эхо», «Прерванная идиллия» (второй том).
Книга представляет российскому читателю одного из крупнейших прозаиков современной Испании, писавшего на галисийском и испанском языках. В творчестве этого самобытного автора, предшественника «магического реализма», вымысел и фантазия, навеянные фольклором Галисии, сочетаются с интересом к современной действительности страны.Художник Е. Шешенин.
Автобиографический роман, который критики единодушно сравнивают с "Серебряным голубем" Андрея Белого. Роман-хроника? Роман-сказка? Роман — предвестие магического реализма? Все просто: растет мальчик, и вполне повседневные события жизни облекаются его богатым воображением в сказочную форму. Обычные истории становятся странными, детские приключения приобретают истинно легендарный размах — и вкус юмора снова и снова довлеет над сказочным антуражем увлекательного романа.
Рассказы Нарайана поражают широтой охвата, легкостью, с которой писатель переходит от одной интонации к другой. Самые различные чувства — смех и мягкая ирония, сдержанный гнев и грусть о незадавшихся судьбах своих героев — звучат в авторском голосе, придавая ему глубоко индивидуальный характер.