Дитя слова - [162]

— О-о… после… того как…

— Когда точно?

— Я написала его и опустила в ящик на другой день — это был, очевидно, понедельник. Я сделала это… просто из ревности, со злости… это был отвратительный поступок… Видишь ли, я считала, что у тебя есть другая и что из-за нее ты не хочешь… Я считала, что это Лора Импайетт… потом, когда я увидела тебя с леди Китти, я поняла, что это она, и мне это было невыносимо… она — такая счастливая, такая богатая… а теперь еще и ты ей понадобился… слишком это было ужасно, мне казалось, я сойду с ума… и я подумала, что, если только она бросит тебя, у меня может появиться какая-то надежда…. ну, я сама не знаю, что я думала… ведь мы с тобой вроде бы тогда расстались, только я, конечно же… я просто голову потеряла… нехорошо все это было… а потом, на другой день, бедняжка погибла…

— Значит, ты могла и не посылать своего письма.

— Значит, могла и не посылать. Словом, это было ужасно… это было так жестоко по отношению к нему, мистеру Джойлингу, и так жестоко по отношению к тебе… но я надеюсь, он не поверил… Я напечатала письмо на машинке и не подписалась… и говорила только о тебе, не о ней… Я думаю, многие считают, что были влюблены в его жену просто потому, что она славилась красотой и люди влюблялись по фотографиям… Он тоже, наверное, так думал, или, может быть, подумал, что это письмо от какой-нибудь сумасшедшей… а она ведь все равно умерла. Он ничего тебе об этом не говорил?

— Нет.

— Тогда он, конечно, решил, что это письмо от сумасшедшей, — люди вроде него получают уйму таких писем.

— Наверное.

— Это лежало таким грузом на моей совести, что я просто не могла не сказать тебе, — это снедало меня… Можешь ли ты меня простить?

Значит, это маленькая, наивная, легкомысленная Томми сотворила все это. Из чувства детской обиды и женской злости Томми уготовила мне мою судьбу. Она никогда не должна об этом узнать. Еще одна тайна на всю жизнь. Ганнер, очевидно, получил ее письмо во вторник утром. Затем, когда Китти под каким-то предлогом отказалась пойти на прием на Даунинг-стрит, он решил проверить свои подозрения. Он вернулся, и — что? Вытряс из Бисквитика место наших свиданий. Подробности не имеют значения. В своем неведении Томми породила встречу, в результате которой погибла Китти, Кристел вышла замуж и двойное вечное проклятие искорежило мою жизнь и жизнь Ганнера. Не Клиффорд, не Бисквитик и, слава Богу, не супружеский заговор наказать мерзкого преступника. Мною овладело какое-то дурацкое чувство облегчения, смешанное с новым мучительным страданием от мысли, как все в жизни случайно. Догадайся я в то воскресное утро увести Китти куда-нибудь в другое место — любое другое место, — и мы были бы спасены.

— Сможешь ли ты простить меня? — повторила Томми.

— Надеюсь, что да. Как я уже сказал, время покажет.

— Ты говоришь это как-то очень холодно. Возможно, тебе глубоко безразлично, что я делаю.

— Возможно, и нет. Тебе домой — в ту сторону, мне — в эту.

— Я пойду с тобой.

— Надеюсь, ты пригласишь меня на свою свадьбу с мистером Спрэнджером. Я начинаю привыкать к свадьбам, мне они даже нравятся.

— Я вовсе не собираюсь выходить за него. Я выйду за тебя.

Мы стояли на углу Кенсинтон-Чёрч-стрит. Снег валил теперь уже вовсю. Колокола церкви святой Марии Эбботс каскадами радостных переливов славили Рождество. И другие церкви в округе подхватили перезвон. Словом, младенец Христос все же умудрился появиться на свет.

— Счастливого Рождества, Томми.

— Я выйду замуж за тебя, Хилари.

— В самом деле, Томас?

— Да, я выйду за тебя замуж.

— В самом деле, Томазина?