Дитя огня и волшебная корона - [50]

Он сделал паузу.

– Это игра слов, дитя. Заклинание как магия. Заклинание как написание… О, не важно. Смотри, я призван только наполовину. Значит, заклинание, связывающее меня с тобой, – это некая магическая неопределённость. Моя лампа – очень неприятная штука. При других обстоятельствах никто, кроме Оскара, не смог бы безнаказанно извлечь меня отсюда. Я не могу это сделать изнутри, а вмешательство извне меня бы уничтожило.

– Это и так ясно. Ты как кот Шрёдингера.

Одно ухо он выставил вперёд, а другое откинул назад.

– Это та странная квантовая физика, когда кошка либо жива, либо мертва внутри коробки, потому что ты пока туда не смотрел?

Я кивнул. Так вот в чём секрет!

Спаркс вздохнул:

– Нет. Даже близко нет. Это физика. Магия же больше напоминает математику. Это символы и доказательства того, что то, что может произойти, – это то же самое, что происходит. Думай обо мне как о переменной в одной из алгебраических задачек про поезда. Пока пример не решён, ты не знаешь, какое значение принимает X, а X определяет положение поезда. В данной же ситуации вызов решает, где должен быть Х.

У меня разболелась голова.

– Я плохо разбираюсь в алгебре.

– Зато я отлично. Можешь мне просто довериться.

– Хорошо. Я тебе доверяю. Что дальше?

– Ты вызываешь меня. Появляется потрескивающий шум, я выхожу, мои силы восстанавливаются. Лампа взрывается, и мы выбираемся из этого места. Как-то так.

– Погоди! Разве ты сам не противился моему вызову, не желая оказаться у меня под полным контролем?

– Так было, пока лампа не сдала меня во власть Оскара. Если выбирать между вами двумя, я бы предпочёл, чтобы ты был моим Проклятым Мастером.

– Твоим Проклятым Мастером?

Звучало ужасно. Он развёл ушами, словно плечами пожал:

– Ага. Например: «Какова ваша воля, о Проклятый Мастер?» Боюсь, это классический термин и ничего нельзя изменить.

– Если я тебя вызову, мы изменим форму общения. Я не чей-то мастер, и не важно – проклятый или нет. – И я скрестил на груди руки.

– Так вот твой камень преткновения?! Не то, что я застряну здесь навсегда? Не то, что я буду связан твоей властью, пока ты жив? А всего лишь обращение Проклятый Мастер?

Он с такой силой вцепился в собственные уши, что, казалось, вот-вот оторвёт.

– Ладно, согласен на переговоры по поводу Проклятого Мастера, но не мог бы ты сначала вытащить меня отсюда. Пожалуйста.

– Если я тебя вызову и ты станешь моим фамильяром, всё останется по-прежнему? Ты правда не против?

Я выступал против рабства. Возможно, вначале мы плохо понимали друг друга. Но теперь, когда мы стали друзьями, мне не хотелось становиться его повелителем. Я так и сказал. Спаркс вздохнул:

– По правде говоря, меня тоже не очень привлекает подобная перспектива. Но сейчас не время диктовать условия, дитя. Мы сидим в глубокой-преглубокой яме и не сможем выбраться, если у меня будет половина силы, а у тебя – половина ума. Извини за дешёвый каламбурчик. Если серьёзно, то это единственный способ, который я знаю, чтобы выбраться из лампы. Это пугает меня до чёртиков, но мы должны решиться, и немедленно. Ты со мной?

– Хорошо, но с условием, что я дам тебе волю, как только мы выберемся отсюда.

Спаркс не ответил, и я внимательно на него посмотрел:

– Или ты чего-то не договариваешь?…

Он твёрдо покачал головой:

– Э-э. Мне важно, чтобы ты сосредоточился на вызове. Это сложнее и опаснее, чем кажется. Особенно при сложившихся обстоятельствах. Ты пока не в совершенстве владеешь языком пламени. Не хочу, чтобы ошибка превратила меня в хомяка.

– Я так не играю. Ты можешь там сгнить.

– Плохой вариант. Если я зависну в лампе, ты останешься в камере, и мы всё равно будем обречены. А так есть шанс.

Я не двигался.

– Послушай, – предложил Спаркс. – Давай заключим сделку. Ты вызовешь меня. Клянусь своим именем, что расскажу тебе всё, как только выберусь из этой коробки.

Я вздохнул, потому что знал: другого варианта не будет.

– Идёт. Но как только мы выберемся отсюда, я тебя отпущу.

– Я бы предпочёл немного подождать, потому что у тебя очень важная работа. Если я останусь в твоей власти, это значительно облегчит её. Но если это твой выбор, то я… ладно, не буду спорить. Так мы договорились?

– По рукам.

Спаркс выглядел спокойным. Я поднял палец:

– Один вопрос. Почему ты раньше не учил меня использовать огонь сердца?

– Научить использовать огонь сердца невозможно. Его можно открыть, только заглянув в себя. Ты же не считаешь, что я заставлял тебя учиться волшебным приёмам ради развлечения?

– Может быть. Хотя не могу сказать, что было весело. Полагаю, ты прав.

Спаркс вздохнул:

– Конечно, прав. Можем двигаться дальше? Нужно, чтобы ты всё внимательно выслушал. У нас есть только один шанс сделать всё правильно.

Дальше события развивались стремительно. Я нашёл на гранитной плите острый край и сделал на пальце надрез. Потом кровью начертил на камне двухметровый круг и несколько идеограмм по краям. Спаркс объяснил, что сперва необходимо подготовить место для его призыва, иначе заклинание не сработает. Я радовался, что не зря потратил столько часов на изучение письменности языка огня. В конце я открыл душу и обвёл диаграмму, используя внутренний огонь, чтобы дотла сжечь кровь и связать её с камнем. Время пришло.