Дипломатия - [420]

Организация Северо-Атлантического пакта продолжает оставаться главным организационно-связующим звеном между Америкой и Европой. Когда формировался НАТО, советские войска стояли на Эльбе в разделенной Германии. Способный, как полагали все, при помощи сил обычного типа пройти через всю Западную Европу, советский военный истэблишмент вскоре заполучил и быстро растущий ядерный арсенал. На протяжении всего периода «холодной войны» безопасность Западной Европы зависела от Соединенных Штатов, и институты НАТО по окончании «холодной войны» все еще отражают подобное состояние дел. Соединенные Штаты контролируют объединенное командование, которое возглавляется американским генералом, и выступают против попыток Франции придать обороне четкий европейский облик.

Движение в направлении европейской интеграции имеет под собою две предпосылки: если бы Европа не перестала говорить и действовать вразнобой, она постепенно сползла бы на обочину мировой политики; разделенную Германию нельзя ставить в такое положение, при котором она будет испытывать искушение лавировать между двумя блоками и играть на противостоящих силах «холодной войны», натравливая их друг на друга. На момент написания этой книги Европейский Союз, первоначально состоявший из шести наций, вырос до двенадцати и находится в процессе расширения, будучи готов принять в свой состав скандинавские страны, Австрию и, в конце концов, часть бывших советских сателлитов.

Основания, на которых покоились оба эти института, оказались поколеблены крахом Советского Союза и объединением Германии. Советская армия более не существует, а российская армия теперь отошла на сотни миль к востоку. В ближайшем будущем внутренние российские потрясения делают нападение на Западную Европу невероятным. В то же время российские тенденции восстановить прежнюю империю пробудили исторические опасения по отношению к русскому экспансионизму, особенно в бывших государствах-сателлитах в Восточной Европе. Ни один из руководителей стран, находящихся в непосредственной близости от России, не разделяет веры Америки в то, что обращение России на путь истинный является ключом к безопасности этой страны. Все предпочитают президента Бориса Ельцина его оппонентам, но лишь как меньшее из двух потенциальных зол, а не как фигуру, которая может покончить с их исторической неуверенностью в собственной безопасности.

Появление объединенной Германии усугубляет эти страхи. Зная, что два континентальных гиганта исторически либо подминают под себя своих соседей, либо сражаются на их территории, страны, расположенные между ними, опасаются возникающего вакуума безопасности; отсюда их столь интенсивное желание получить защиту Америки, оформляемую членством в НАТО.

Если НАТО испытывает необходимость адаптации к краху советского могущества, перед лицом Европейского Союза встает новая реальность в виде объединенной Германии, существование которой ставит под угрозу молчаливую договоренность, являющуюся стержнем европейской интеграции: признание Федеративной Республикой французского политического лидерства в Европейском сообществе в обмен на решающий голос в экономических вопросах. Федеративная Республика, таким образом, связана с Западом посредством американского лидерства в стратегических вопросах внутри НАТО и французского лидерства в политических вопросах внутри Европейского Союза.

В последующие годы изменятся все традиционные атлантические отношения. Европа не будет, как прежде, ощущать необходимость в американской защите и станет отстаивать собственные экономические интересы гораздо более агрессивно; Америка не захочет идти на значительные жертвы ради европейской безопасности, и перед нею появится искушение изоляционизма в различных обличьях; по ходу дела Германия начнет настаивать на обретении политического влияния, на что ей дает право ее военно-экономическая мощь, и не будет столь эмоционально зависима от американской военной и французской политической поддержки.

Эти тенденции останутся не до конца выявленными, пока у власти будет оставаться Гельмут Коль, наследник аденауэровской традиции (см. гл. 20). И все же он — последний лидер подобного типа. Выходящее на авансцену поколение не имеет личных воспоминаний о войне и о роли Америки в возрождении опустошенной послевоенной Германии. У него нет эмоциональных причин полагаться на наднациональные институты или подчинять собственную точку зрения Америке или Франции.

Величайшим достижением послевоенного поколения американских и европейских руководителей является признание ими того, что если Америка не будет органично связана с Европой, первой придется пойти на вовлеченность в дела второй позднее и при гораздо менее благоприятных обстоятельствах для обеих сторон. Сегодня это справедливо как никогда. Германия стала до такой степени сильной, что существующие европейские институты не способны сами по себе обеспечить равновесие между Германией и ее европейскими партнерами. Не может и Европа, даже включая Германию, справиться в одиночку как с возрождением, так и с развалом России, причем и то и другое — наиболее угрожающие результаты постсоветских потрясений.