Дипломатия - [378]

К представителям традиционно-консервативного направления постепенно присоединялись добровольцы из совершенно неожиданного лагеря: крайне антикоммунистически настроенных либералов-демократов, отделившихся от собственной партии, поскольку там взяло верх радикальное крыло. Выдвижение на президентские выборы 1972 года кандидатуры Макговерна довело крушение иллюзий у этих доморощенных неоконсерваторов до предела, а на Ближнем Востоке война 1973 года предоставила им первую возможность связно заявить о своих внешнеполитических взглядах в общенациональном масштабе.

Будучи сознательными и убежденными антикоммунистами, эти неоконсерваторы теоретически должны были бы стать моральной опорой администрации, которая настоятельно утверждала свои принципы по Вьетнаму, в основном чтобы поддержать претензии Америки на то, что именно она является главным бастионом антикоммунизма. Однако, как и сами консерваторы, неоконсерваторы были более озабочены вопросами идеологии, чем геополитики. Наиболее влиятельные из их рядов были страстными противниками Вьетнамской войны. И они перенесли при переходе в новый лагерь все свои предубеждения против Никсона, при этом ни во что не ставя всю его преисполненную горечи борьбу за почетный мир. А поскольку они не любили Никсона и не доверяли ему, то опасались, что он способен пожертвовать жизненно важными интересами страны, лишь бы удержаться на президентском посту.

Деликатное обращение Белого дома с правительственно-бюрократическим истэблишментом еще более усложняло положение дел. Во время первого срока пребывания на посту президента Никсон перенес значительную часть дипломатической деятельности непосредственно в Белый дом, как он и обещал во время предвыборной кампании. Как только советские руководители сообразили, что Никсон никогда никому не передоверит ключевых решений в области внешней политики, начались закулисные прямые контакты между советским послом Добрыниным и Белым домом. Таким способом президент и высшее кремлевское руководство оказались в состоянии непосредственно иметь дело друг с другом по наиболее важным вопросам.

Не так страшен черт, как обиженный бюрократ, а никсоновский Белый дом усугубил проблему нечувствительным отношением к установившимся до того процедурам. По сути своей переговоры — это взаимное выторговывание уступок. А потому те, кто отстранен от переговорной повседневности, дают волю своим фантазиям на переговорные темы, где якобы все уступки должна была бы делать только противоположная сторона, а уступок со стороны Америки вообще не было бы, если бы совет спросили у них. Лишившись обычного бюрократического предохранительного барьера и находясь под обстрелом неуютно чувствующих себя консерваторов, разочарованных либералов и агрессивных неоконсерваторов, Белый дом при Никсоне очутился в странном положении, прибегая к оборонительным действиям по поводу успешной внешней политики.

По сути дела, критики администрации заставляли ее вступить на курс конфронтации, причем именно тогда, когда Америка шаталась и колебалась под натиском движения за мир, когда по поводу президента ставился вопрос об импичменте (его преемник, Джеральд Р. Форд, был скорее назначен, чем выбран), а каждая из сессий Конгресса ограничивала полномочия президента угрожать применением силы и одновременно стремилась в очередной раз сократить оборонный бюджет. Как это представлялось администрации Никсона, непосредственной задачей текущего момента было перешагнуть через Вьетнам без геополитических потерь и выработать такую политику в отношении коммунистов, которая была бы сориентирована на подходящие для этой цели поля сражений. Никсон представлял себе разрядку, как тактику в долгосрочной геополитической схватке; его либеральные критики воспринимали разрядку как самоцель, в то время как консерваторы и неоконсерваторы отвергали геополитический подход как ни больше, ни меньше исторический пессимизм, предпочитая политику ничем не сдерживаемой идеологической конфронтации.

По иронии судьбы к 1973 году политика Никсона привела к такому умиротворению отношений между Востоком и Западом, что стало безопасно бросать ей вызов дома. Глубинной сутью противоречий являлся вопрос коренного характера: возможно или только желательно отделять американскую политику от веры в конечный результат и эпизодичность политической вовлеченности. Никсон утверждал, что в многополюсном мире перемены следует искать только посредством эволюции. Это требует терпения, а не традиционного постоянства усилий американской дипломатии. Критики Никсона, следуя традициям американской исключительности, настаивали на том, что Америка должна немедленно посвятить себя переделке и реформированию советского общества, — такой задачи Америка никогда перед собой не ставила, даже в период наличия у нее атомной монополии. Крупные дебаты общенационального характера были как необходимы, так и неизбежны между сторонниками восприятия внешней политики как стратегии и теми, кто воспринимал ее как крестовый поход; между теми, кто полагал, что наиболее мудрый курс — ставить сверхдержаву-соперника на место, и теми, кто настаивал на силовом наказании зла. Зато к числу не являющихся неизбежными факторов относился крах данного президентства, что помешало осмысленному завершению дебатов.